– А?
– не понимаю и присаживаюсь осторожно. Замечаю большую черную книгу рядом с метлой - блин, вот подружились бы мы с ведьмой, я бы у нее и про метлу выяснила, и полетать попросилась!
– какие-то склянки, котелки и чувствую во рту привкус горькой травы.
– Принцесса с чешуей? Меня это спасло?

– Что ты знаешь об этом?
– кивает дракон как я понимаю на мою кожу.

– Ну… - медлю. Обсуждать сейчас чешуйку или не стоит? Наверное не стоит, с учетом напряженной обстановки, - Меня отравил неизвестно кто. И зелье для излечения не нашли - оно слишком сложное и о нем никто не знает. А меня пока вроде эта ситуация не слишком беспокоит…

– Прежде, - поясняет Лэдгар и кивает теперь на книгу ведьмы, - То зелье, что на тебя так повлияло, использовали рыцари, которые шли добывать драконью шкуру. Для защиты от огня и всего такого. Древнее знание, я и сам не был с ним знаком… У ведьмы в бабкиной книге нашлось.

И теперь и эта история становится на свои места.

Говорю же, причинно-следственные связи этого мира делаются все яснее.

Так и представляю рыцарей прошлого, которые покрывались мраморной кожей, делающей их более неуязвимыми и замотивированными победить. Потому что зелье, избавляющее от этой кожи предполагает не просто добровольно отданную чешуйку. А добровольно отданную в момент умирания - с просьбой «избавить его от длительной и тяжелой смерти от ранений и вонзить в сердце меч, взамен получив главную ценность - драконью чешую».

Ну нормально, что уж.

Выпил зелья - убил дракона - сделал другое зелье от последствий того…

Погодите-погодите…

– Что значит «добывать шкуру»? В смысле ты хотел сказать «спасать принцессу»?

– Да кому нужны эти принцессы, - бормочет даже не зло ведьма.

– Я не застал те времена, но мне рассказывали, что чешуя драконов ценилась так, что на промысел целые армии выходили. Для зелий чешуя, для доспехов, для украшений и укреплений городов…

– Ужас, - ежусь, представляя промышленные масштабы. Получается не зря драконы рыцарей ели - или едят. Ох не зря, - Погоди, а как же «зов принцессы». Ты же рассказывал…

– Может принцесс как наживку использовали. Ха-ха-ха, - как-то механически смеется ведьма.

– Но по мне же не дракон ударил, а ведьмово заклятие!

– И тоже защита сработала,- кривится Грида.- Возможно потому, что прежде…

Она не договаривает.

Обрывает себя.

Не только ее голос ровный и будто неживой - лицо тоже. Скупыми, четкими жестами девушка собирает склянки - свои, наверное - бережно заворачивает книгу в холстину, накидывает плащ, метлу берет...

Я слежу за ней с беспокойством. Я не склонна к жалостливости. И считаю что всяким психически неуравновешенным ведьмам лучше рядом со мной не жить - во избежание. Но что-то екает внутри при виде этого лица.

Женская солидарность, что ли. И собственный опыт, в котором меня так же игнорировали. Меня и мои чувства.

Потому окликаю:

– Спасибо, что помогла. Но за то, что ты в меня смертельно-опасным заклятием кинула не благодарю. Может даже мстить буду.

– Не придется, - бросает на меня короткий и равнодушный взгляд, - Мстить будет некому.

И, не попрощавшись ни с кем, даже не глянув на принца, выходит прочь.

Зато на Лэдгара смотрю я.

– Ты был намеренно жесток с ней или, как всегда, сказал, не подумав?
– спрашиваю тихонько. Мне важно знать. Важно знать… что там у него человечного внутри осталось и было ли?

– Я почти десять лет будто спал, - вздыхает тяжело, - И то, что сейчас вырывается из меня, не всегда поддается контролю.

– Надо учиться, - тоже вздыхаю, - Иначе тем, кто рядом… не справиться самим.

– Ты еще ее и защищаешь!

Себя немножко тоже. Или множко…

Но вслух говорю:

– Злая ведьма превратила принца в дракона и тот ее съел, потому что был голодный и никого не было поблизости. И не стало рядом никого, кто его расколдует… Вот так могла бы звучать эта сказка, и в общем-то звучит, только «съел» ты ее спустя много лет. Я кажется догадываюсь, почему она это все...

– Ничего, походит, пообижается, как всегда и вернется через несколько дней, - игнорирует мои догадки.

– И все же…

– Ирмэль, а можно я сам буду выбирать, кому мне нравиться и кто нравится мне?!
– рявкает и убирается прочь. Тоже не попрощавшись.

То есть он все-таки тоже понял.

Но это действительно не значит, что он обязан дать Гриде что-то в ответ.

Ох. Я тру озябшие плечи. Чего все сложно-то так?

И, кстати, дракон ошибся.

Ведьма не вернулась ни через несколько дней, ни через месяц.

О бедном поэте...

Поэт богат тремя вещами: историями, своим даром и крепкими ногами.

А также непредсказуемостью и переменами, которые несет его появление.

Вот, о чем я думаю, когда слышу вопли служанок:

– Менестрель, там менестрель! Ах, принцесса, вы же позволите? Можно, да?

Отрываюсь от своих книг и смотрю на возбужденных девиц. И что-то странное лезет в голову. Из прошлого.

Моя коллега увлекалась картами Таро. Не сказать, что у нас было много времени на работе, чтобы ими увлекаться. Но здесь даже у врачей и психиатров случатся. Гнев, отрицание, торг, депрессия, и вот ты просишь сделать расклад с цветными картинками.