— А ты не привлекай, здесь всего четверо. Старик, не выходящий к людям и трое, которые после встречи с тобой никому никогда о ней не расскажут.

— Трупы вообще плохо разговаривают, — тихо, на грани слышимости буркнул Анвар.

— Анвар, проучить.

От взгляда, которым Всадник наградил наложницу, темные твари закопались бы и камень над собой поставили, но Сауле лишь улыбнулась широко-широко и громко заявила, — хозяин, что эти грязные боли здесь делают? Они слишком шумные, выгони их.

Звук, с которым Анвар скрежетнул зубами должен был возвестить чужакам о его настроении, но мужчины оказались глухи к подсказкам судьбы.

Резко развернувшись к тщательно не замечаемой до того парочке, троица зло уставилась на Сауле… продолжая игнорировать Анвара.

Каид до этого решил оставить девчонку на потом, а тощего спутника вообще не брал в расчет, этот трус и пикнуть не посмеет, а если Ханг будет в настроении, то сыграет ту же роль, что и его подружка.

— Ты, детка, помолчи, твое время еще придет, — зло, с явным превосходством заявил главарь, — сейчас разберемся со стариком и его выкормышем и займемся тобой. Можешь пока подготовиться, деваться-то тебе некуда.

— Ты этого хотела? — с нескрываемым ехидством переспросил Анвар, даже не взглянув на мужчин, удивленно прислушивающихся к словам человека, которого они посчитали никчемным трусом.

— Анвар! — Сауле состроила бровки домиком, сразу и извиняясь за свое поведение и возмущаясь, что Всадник позволяет каким-то чужакам так с ней разговаривать.

Не меняя выражения лица и все так же ехидно глядя на наложницу, Анвар откинулся в плетеном кресле и только дождавшись, когда мордашка наложницы станет виноватой, обратился к чужакам:

— Так говорить с этой женщиной могу только я, — договорив фразу Всадник, наконец, обратил взор на чужаков, отчего те сперва даже отшатнулись.

Каид первым взял себя в руки, и заявил, зло набычившись:

— Ты малец, помолчи. Возможно, тогда, всего лишь, получишь по роже, а будешь тявкать, займешь место своей женщины.

— Вот будешь знать, как меня пугать, — так, чтобы слышал только Анвар, ехидно шепнула Сауле.

Бросив на нее укоризненный взгляд, Всадник легко поднялся из-за стола, заставив троицу попятиться.

Теперь этот мужчина совсем не походил на труса. Губы чужака растянулись в злой ухмылке, а глаза до того наполненные вселенской тоской, полыхнули огнем.

Всадник остановился в нескольких шагах от троицы, не спеша нападать и даже не поднимая рук. Его поза вновь была неправильно истолкована. Каид привык, что его с приятелями боятся все, решил — чужак не уверен и не знает, что дальше делать.

— Зря ты встал, парень, — с ядовитой улыбкой заявил он и, сделав резкий шаг вперед, попытался ударить мужчину справа, в висок.

— Мля.

Предупреждающий крик подельников прозвучал как раз тогда, когда сам Каид понял — чужака перед ним уже нет. Удивленно обернувшись вправо, туда, где мелькнула бежевая, свободная рубаха, Каид упал на колени не в силах вдохнуть, получив удар по горлу. Следующим рухнул узкоглазый Ханг, струсив, он решил покинуть место боя, но наткнулся на резкий удар чужака, а получив еще два замер, растянувшись на полу. Третий, видя, что происходит, сделал непоправимую ошибку, метнувшись к застывшей за столом девушке.

Анвар перехватил его руку, когда пальцы чужака уже почти сомкнулись на тонкой шее. Вывернув захваченную конечность, Несущий смерть резко дернул, с несказанным удовольствием послушав легкий хруст и последовавший вопль. Стоило жертве заткнуться, Анвар дернул вновь, уложив мужика на пол и наступив на спину.

— Анвар хватит! — первой, как всегда, не выдержала Сауле, — прекрати его мучить.

— Как скажешь, — и, глядя девушке в глаза, Анвар резко ударил лежащего ногой по шее. Хрустнуло, и мужчина обмяк.

Сауле со всхлипом-стоном прижала руку к губам, она не ожидала такого.

Анвар, все еще не сводя взгляда с девушки, отпустил руку противника, гулко стукнувшую о пол, и медленно выпрямившись резким, злым голосом позвал, — а теперь ты, старик. О какой прибыли шла речь? Отвечай, живо, если не хочешь последовать за ними.

— Анвар, — Сауле хотела что-то сказать, но Всадник зло махнул рукой, призывая помолчать.

Тяжело вздохнув, старик все же признался.

— Рабы, госбодин. Ималь беревозит бутников через реку. Красивые девушки и сильные мужчины дольжны ехать через обределенный остров, там их оценят и решат, что делять дальше. А несколько дней назад Ималь беревозиль двоих с дочерью, и божалель их, бривез ко мне, а ботом в деревню, но там, у Шаха глаза и уши бовсюду.