— Нужно продать коней, — пояснил Анвар на полный ужаса взгляд Сауле встретивший его заявление о необходимости заехать в это прекрасное место.

— Анвар, давай просто отпустим лошадок, — умоляюще прижала руки к груди она.

— Тогда нам придется идти пешком всю оставшуюся дорогу, — задумчиво протянул, криво улыбнувшись, Всадник на эту просьбу. Он отрешенно глядел вслед четверке молодцев, скрывающихся за первыми домами. На плечах молодцы держали подозрительно шевелящийся сверток. — Лошадки, к сожалению, стоят денег, а они, в основном, остались в замке. Впрочем, пожалуй, ты права, не стоит тебе туда соваться, пойдем, я оставлю тебя где-нибудь в укромном месте.

— Анвар? — Сауле недоверчиво уставилась в спину развернувшего коня Всадника, — ты что, серьезно?

— Мм? — натянув поводья, Анвар непонимающе обернулся на возмущенную наложницу.

— Ты оставишь меня, на голой равнине, среди бегающих толп мрачных типов, а сам исчезнешь на несколько часов?

По настоятельной просьбе внутреннего голоса Анвар не спешил говорить — да, чувствуя в словах Сауле некую неправильность и, кажется, угрозу.

— Сауле, никто тебя не тронет! Вот покажи мне эти мрачные толпы, — попытался успокоить девушку Анвар.

— В том то и дело, что сейчас их нет. Но стоит тебе уйти и точно кто-нибудь явится! — Сауле не хотела злить Анвара, ей и вправду было здесь не по себе. Казалось, эти мрачные рожи прячутся на поле подобно оборотням, сливаясь с травой. Да и торчать на такой открытой местности, ожидая возвращения Всадника, а если не вернется?

— Да кому ты нужна?

— Ну, спасибо! — обиженно надулась Сауле, отворачиваясь от Всадника и назло ему, направляя лошадь к поселению.

— Да, демон лысый, Сауле! Я не это имел в виду! — Анвар зло провел рукой по волосам, наткнувшись на грязную сосульку вместо рассыпчатого хвоста. Взбесился еще больше и, хлестнув коня, обогнал противную девчонку судя по звуку умудрившуюся показать ему в спину язык, и поехал в Гортье. С явным намерением не просто продать лошадей, но и задержаться в каком-нибудь удобном и достаточно чистом Доме.

К тихой ярости Всадника местные, слишком чувствительные на всякие неожиданности, быстро распознали опасность и не спешили проворачивать свои фокусы ни с ним, ни с Сауле. Предпочитая более безопасный, но оттого не менее доходный способ нажиться на чужаке. Все что продавали местные, для приезжих оказалось в пять, а то и десять раз дороже. Зато за лошадей, наоборот, давали цену вполовину меньше. Пока Анвар не пригрозил торговцу пустить его на корм бродячим псам, во множестве тягавшимся по тесным грязным рыночным рядам.

Еда в Доме по цене сравнялась с его конем, а по вкусу с печально запомнившейся солдатской баландой. Ванна предстала в виде крохотной деревянной бочки, дырявой и засаленной.

К полной досаде добавилась еще едкая улыбка Сауле, встречавшая его после каждого нового потрясения.

— Доброе утро! — радостно оскалилась наложница, встречая хмурого, невыспавшегося Анвара сидя за столом в трапезной и поглощая белый хлеб с ромашковым чаем. Единственное среди предложенного, что она смогла безбоязненно съесть.

Ехидство и желание «порадовать» Всадника пришли к Сауле не просто так. Оказалось, что этот Дом пригоден для жизни так же, как их ванна для купания, а еда собственно для употребления внутрь. В Доме водились клопы, тараканы, и муравьи, сейчас деловито тянувшие крошку хлеба от щербатой тарелки к краю стола.

Кинув мрачный взгляд на зверский оскал, призванный играть улыбку Анвар лишь скривился зло и подозвал разносчицу. Заказал себе завтрак, мрачно пообещав той, что если его еда будет похож на его сон, то дом он сожжет, хозяина выпотрошит и прибьет к стене, а разносчицу отдаст своему коню.

Судя по спавшей с лица женщине, слова до нее дошли. Да и тяжело было их не услышать, когда даже Сауле, бросив на говорившего Несущего смерть мимолетный взгляд, скукожилась, стараясь не подавать признаков жизни и не привлекать внимания, чтобы не попасть под раздачу.

Вышибала, решивший проучить наглого гостя, таким тонким чувством опасности не обладал и бесформенной кучей разлегся у соседнего стола. У своего Анвар его оставлять не стал, чтобы не портить аппетит спутнице.

После этого на столе живо появились и свежеподжаренная яичница, небольшие, одуряюще пахнущие пирожки и даже свежий хлеб нашелся… с маслом.

Правда, перевезти их через реку никто так и не согласился. Владельцы лодок исчезли вместе со своими посудинами, а остальные старательно делали вид, что не имеют к незаконному занятию никакого отношения, изображали слепых, глухих и безногих. Пришлось, по настоятельной рекомендации наложницы, топать пешком со всем своим добром, благодарно сваленным на сильные мужские плечи, к какому-то таинственному месту, где, по ее словам, есть перевозчики не такие жадные и обидчивые.

— Нам нужно на ту сторону, — ткнула Сауле пальчиком куда-то за заросли тростника.