Логика птиц
вернуться

Аттар Фаридаддин
Шрифт:
«О ты, заносчивая, с натурой Иблиса! Заблудившаяся в эго, чуждая тому, к чему я стремлюсь, возгордившаяся от собственного воображения, отдалившаяся от пространства познания! Твой нафс покорил твою душу, дьявол твой ум оседлал. Ты охвачена какой-то фантазией, с ног до головы ты есть само воображение. На своём пути видишь свет? Но ведь это — огонь для тебя. От света в восторге? Но этот восторг — лишь твоё представление. Ты только в мыслях обладаешь радостью и нищетой, всё, что подразумеваешь, для тебя пока вообще невозможно. Не гордись же такой освещённостью пути. Твой нафс с тобой, храни же бдительность! Имея за спиной такого врага с мечом в руках, разве можно оставаться в безопасности? Если этот свет твой нафс породил, такой свет для тебя — как сельдерей для укушенного скорпионом [269] . Не кичись тем грязным светом, раз ты — не солнце, так будь крупицей! Не отчаивайся из-за темноты на дороге. А если часть её осветилась — не равняй себя с солнцем!» О дорогой! Пока ты погружён в свои представления, ломаного гроша не стоит ни чтение твоё, ни твоё писание. Но едва вырвешься из фантазии, полагаемой существованием, увидишь, что вокруг тебя вращается небесный свод бытия. Когда мысли о существовании для тебя — пустота, то и следов небытия на твоих руках уже нет! Но если даже крупицей себя ценишь вкус бытия, значит, идолопоклонник ты и неверный. Если даже на вздох возникнешь благодаря бытию, обрушится град стрел на тебя сзади и спереди. Пока ты есть, смирись с душевными муками и потерпи, даже каждый миг получая сотню пощечин. Если же сам намеренно проявишься в бытии, сотней пощечин уже судьба тебя наградит.

269

Во времена Аттара бытовало поверье, связанное с тем, что человеку, укушенному скорпионом, нельзя давать сельдерей: после этого человек сразу погибает.

Абу Бакр Нишапури

Шейх Абу Бакр Нишапури [270] со своими мюридами вышел из ханаки и отправился в путь. Шейх ехал на ишаке, за ним сподвижники следовали. Внезапно ишак облегчился. Настроение шейха от поведения ишака испортилось. Вскричав, он принялся разрывать одежды свои. Мюридам и всем, его видевшим, такие манеры совсем не понравились. Кто-то затем спросил у него: «О шейх, кто же так поступает, как ты?» «Куда бы ни обращал я взоры, — шейх ответил, — дорога была забита моими последователями. Впереди — мюриды, сзади — мюриды. "Я и Баязиду не уступаю, — подумалось мне. — Как всё у меня прекрасно сегодня, с отважными моими сподвижниками. Нет сомнений, что завтра радостно, с почётом и поднятой головой в Махшар легко войду". Как раз об этом я размышлял, — сказал шейх, — когда ишак облегчился. Тому, кто так бахвалится, ишак ответил: ну сколько же можно! Моя душа сгорела от этого. Хотел веселиться, но испортилось настроение». Пока остаёшься ты в гордости и высокомерии, далёк ты от истины. Выбрось высокомерие. Испепели гордость. Твоё присутствие — сплошь из-за нафса, сожги это присутствие. О ты, в каждый момент меняющий цвет, в корне каждого твоего волоска — один фараон. Пока от тебя остаётся даже крупица, сотни знаков разлада в себе ты хранишь. Борись с самолюбием, объяви войну обоим мирам. Если возьмёшься однажды тело ты уничтожить, засветишься, если кругом будет ночь. Не говори «я», что принесёт сотню бед, и ловушки дьявола обходи.

270

Комментаторы насчитывают как минимум четыре известных наставника из Нишапура с таким именем, и обо всех них Аттар, безусловно, знал. Анализ « Тарих улъ-ислам» даёт основание некоторым исследователям полагать, что здесь упомянут Абу Бакр Мухаммад бен Хайам из Нишапура (?-335 г. по хиджре), один из ближайших друзей шейха Шибли.

Бог предлагает Мусе узнать секрет дьявола

Всевышний тайно сказал Мусе: «Выведай же у сатаны, каковы его секреты». Увидев дьявола на дороге, Муса попросил его секретами поделиться. «Запомни навсегда одну вещь, — сказал дьявол. — Не говори 44я", чтобы не стать, как я». Если даже твоя жизнь повиснет на волоске, оставь неверность, тебе нужно рабство. Окончание пути заложено в поражении, а подлинное имя мужчины — в позоре. Ибо если в этом пути он счастье увидит, сотни «я» в один миг вскинут головы.

Мнение верующего

«Как прекрасно, — сказал некий верующий, — что ученик находится в темноте. Пусть полностью он исчезнет в море милости, а затем ростки его желаний перестанут всходить. Ибо когда что-либо ему будет явлено [271] , гордым станет и тут же — неверным». Твои зависть и гнев не твоими глазами заметны, но очами мужчины. Ты — в печке, полной драконов, упустил ты их по небрежению. Днём и ночью их пестуешь, озабоченный их пищей и сном. Ты создан из крови и земли, как ни странно, на них — запрет из-за отсутствия стоимости. Кровь, будучи ближе к тебе, оказывается, грязна, нечиста. Все, что удалено от сердца и приближено к чувству, без сомнений, грязнее и не дозволено. Если внутри себя грязь созерцаешь, неужели можно сидеть столь спокойно?

271

То есть ищущий получит знак из духовного мира.

Шейх и собака

У ног шейха разлеглась собака, но шейх свою мантию не поднимал. «О ты, великий, отважный, — некто спросил, — почему не отходишь от этой собаки?» «У этого пса грязная внешность, и такая внешность у меня внутри скрыта. То, что у него напоказ, у другого внутри спрятано. Раз я внутри — словно пёс снаружи, как от него убежать, если это — со мною всегда?» Если внутри ты даже немного в грязи, то на деле ты в сто раз грязнее, ибо видишь только верхушку. Если и мельчайшая грязь пресекает твой путь, нет разницы, остановлен внешне горой ты или соломинкой.

История о верующем, жившем во времена Мусы

Во времена Мусы жил некий верующий, он молился и ночью, и днём. Не получал он ни малейшего знака, солнце не освещало его сердце. У этого правоверного была красивая борода, регулярно её он расчёсывал. Заметив вдали Мусу, верующий к нему побежал, вопрошая: «О предводитель Туры, ради Бога, спроси у Владыки, почему ни удовольствия, ни веселья нет у меня?» Поднявшись на гору Тура, Муса Господу задал этот вопрос. «Прочь, — был ответ, — передай: кто с Нами не соединился [272] , тот нищим остался. Такой навсегда обречён заниматься своей бородой». Вернувшись, Муса сообщил верующему, в чём дело. Тот выдёргивал бороду и рыдал. Мусе явился Архангел, сказав: «Он и сейчас озабочен своей бородой. Когда холил её — волновался, повыдергал её — и снова в заботе». Без Него и единственный вздох — это ошибка, и уже не важно при этом, правильно ты поступаешь или неверно [273] . О ты, не покинувший пределы своей бороды, утонувший в море крови. Если в начале сумеешь освободиться от своей бороды, твоя воля в этом море даст правильный курс. А если выйдешь в море со своей бородой, из-за неё бдительность потеряешь.

272

То есть душа не стремится искренне к единению с Богом.

273

Речь идёт о формальном соблюдении норм поведения или же их нарушении.

Глупец с большой бородой

Один глупец с большой бородой однажды в воду сорвался. Заметив его с берега, один почтенный человек сказал: «Скинь тот мешок с головы!» Тонущий воскликнул: «Это не мешок, а моя борода! Даже не борода, а несчастье». Молодец, вот твоя борода, и вот тебе дело. Подчинись, или она погубит тебя в унижении. О ты, словно козёл, не смущённый своей бородой! За неё ты схватился, и нет в тебе никакого стыда. Пока живуч в тебе нафс и дьявол им управляет, повадки Фараона и Хамана [274] в тебе сохранятся. Брось бороду, подобно тому, как Муса бросил мир, затем схвати Фараона за его бороду. Держи его крепко и вступай мужественно в рукопашную. Выходи в путь, оставь свою бороду, до каких пор с ней таскаться? В путь выступай! Хотя от твоей бороды ничего нет, кроме заботы, но ни на миг тебя не волнует твоя же беда. На пути религии мудрость приходит к тому, у кого нет расчески для своей бороды. Осведомлённый о своей беде из своей бороды сделает скатерть пути. Кроме крови, на ней не будет питья, а вместо кебаба — только сгоревшее сердце. Если он — прачка, солнца он уже не увидит, если крестьянин — уже не будет ему дождливого облака.

274

Хаман — советник фараона, упоминаемый в Коране.

Суфий и стирка

Когда один суфий стирал одежду, то тучи очерняли весь белый свет. Но вот однажды одежда его испачкалась полностью, а облако лишь переполнялось сотней сочувствий. Едва за ошнаном [275] суфий направился в лавку, как облако вдруг разразилось дождём. «О облако, зачем ты явилось? — мужчина воскликнул. — Уходи, ибо изюм нужен мне. Тайком куплю я изюм. Зачем ты пришло, не ошнан же мне нужен! До каких пор можно ошнан сыпать в землю из-за тебя! [276] И мыло, и тебя уже я забыл».

275

Мылкое средство для стирки.

276

Помимо очевидного значения, есть также и персидская поговорка. Бросать ошнан в землю — заниматься бесполезным делом.