ПоэZия русского лета
вернуться

Русанов Владислав Адольфович
Шрифт:

Московское

У кого под перчаткой не хватит тепла, чтоб объехать всю курву-Москву.

На Красной площади всего круглей земля.

О. Э. Мандельштам
Трамвайной вишенкой и костью в колесеТы приобщаешься, и ты живёшь как все,И на крови твоей всемирная история.Пальмиры арка на учебнике твоём,Снаряд тяжёлый, разрушающий твой дом.И как мы жили до войны, о чём мы спорили?И в этом городе, не верящем слезам,Чьё время кончилось, кому сказать «слезай»?И будет очень тяжкой поступь командорова…Как много в звуке… но надежды больше нет,Её снарядом разорвало на войне,А так, конечно, начиналось даже здорово.На Красной площади круглей всё и круглей,Руин всё больше в остывающей золе,И центр мира где-то к Горловке смещается.Смерть на миру, онлайн, краснеет монитор,Уже шагнул (зачем позвали?) командор…Давай на выход соберись уже с вещами сам.Объедешь курву? Если есть ещё тепло.Пока ты дышишь, значит, снова повезло.Бывало тоже страшно, но подлей бывало ли?Уж полночь близится… и донна Анна ждёт,Пусть только это ожидание спасёт,Ещё спасёт, пока возможно, хоть бы малое.Да что ж такое, слышишь, страшная пораНикак отсюда не уходит со двора,И каждому свой век, свой волкодав, достанется.Кому кровавый, ну а прочим – покемон,И можно долго ждать, что всё пройдёт само,Но этот век (кому какой) ещё до ста нести…Тебя опять спасёт неспящий у окна,Степь от воронок круглых сверху как луна,А если ближе, то вся чёрная от копоти.Москва, Москва, несчастный воробей,Она не верит, ну а ты её жалей…И сходит небо, постигаемое опытом.2016

На краю

Доживём до Пасхи, а там и Троица —Отец Александр не благословил умирать.Закрылась дверь, говорят, что другая откроется.Когда стоишь один на краю, думай: «За нами рать».Там и Троица – будут склоны круч все лиловые,Чабреца у нас – аж до самого Неба дух.На ветру стоять – это быть и битым, и ломаным,Но за битого здесь небитых дают сразу двух.Доживём, конечно, – куда мы денемся.Кому, кроме нас, нужна эта степь да степь.Простояли ночь – это значит, что день еси.А вокруг всё могилы – Саур ли, Острая,И здесь плавится сталь, а живое убить непросто вот:В каждом раненом дереве тень Спасителя на кресте.И кому боронить эту землю рыжую —В ней ведь столько крови, ни в какой другой больше нет,Защищать и пахать – потому мы, конечно, выживем.Степь да степь, если смерть кругом, жизнь особенно здесь в цене.2019

Одно и то же

я пишу об одном и том же – кругозор мой узок,я не знаю ни древних, ни новых каких-то греков.что я там читал-то? дон кихота и робинзона крузо.я всё знаю только про мельницы и что дважды не входят в реку.что армия стреляет второй раз уже не в свой народ,что у убийцы не просят амнистий просто.что я знаю-то? как снаряд падает в огороди воронка бывает в два человеческих роста.да о чём я пишу? я кондовый, как советская песня,там, где пули свистят по степи и журавли тебе держат место.это не ко мне, серьёзно, если вам надо поинтересней —я читаю сводки модной писанины вместо.что я знаю? как вмиг лишаешься дома и прежней жизнии считаешь, что повезло, другим было намного хуже.нет ничего интересного в моём соцреализме,в мире креатива и мейнстрима на кой он нужен.я пишу об одном и том же, не для изысканных книгочеев,только позывные для тех, кому тоже невыносимо.у кого всё спокойно, но хочется погорячее —не читайте, идите мимо.2019

Не болит

Дуне Шереметьевой

Говорят, что не может пять лет болеть,Говорят, Господь с вами, какая боль.И ещё, что есть на крайняк балет…Если под ногами качнётся пол.Милосердна память, и время докЗабинтует, спирту в стакан плеснёт,Не болит, иначе бы ты не смогУдержать сурового неба гнёт.Говорят, что так выгорает всё,А иначе просто сойдёшь с ума.Не считай, как вертится колесо —Лето, осень, осень, опять зима.И идёт здесь жизнь год считай за пять,Вот и ты идёшь и опять идёшь.Повторенье, мать, снова повторять,Снег идёт и дождь, снег идёт и дождь.Ну а если «Град», то здесь знают все,Как летит, как падает, как звучит,Сколько смерти в чёрном его свинце,И кто будет меч, и кто будет щит.Говорят, совсем уже не болит,Встань и делай молча, что можешь ты.Просто держит мир этот край земли,И не знают здесь, что такое тыл.Говорят, не можешь, а всё живёшь,Говорят, не веришь – вложи персты.А узнаешь правду – поймёшь, где ложь.Вот и Бог с тобой или с Богом ты.2019

Всё нормально

у меня всё нормально. душевная боль не в счёт.я одет по погоде, не голоден, жив… ещё.надо мною не каплет, не падает, не печёт.даже ангел ещё за плечом.пролетают пока заплечных дел мастера,ну и что тут такого, что вместо души дыра.о душе не пишите, о крыльях – и всё пройдёт.а не скажешь на чёрное белое – идиот.в идиотском полку отставной барабанщик был,может быть, счетовод и считал – всё гробы, гробы.на Матфеевом списке писал – здесь был дом, и здесь,кем бы ни был, да только вот вышел весь.на куски разлетаясь в каждый обстрел, прилёт,всё же, сука, дышу ещё, чёрт меня не берёт.я все даты запомнил по накалу обсценных слов.ну и как там на небе, скажи, неплохой улов?на гибридной войне сам становишься вроде рыб —не доносится звук из забытой такой дыры.чем туманней вблизи, тем более даль ясна.зарастают окопы травой – и у них весна.у меня всё нормально. и нечего мне менять.и бояться не нужно меня или за меня.я дышу, говорю и, в общем, совсем неплох.у меня всё нормально… да лучше б сдох.2019

Донецкое

Говорят, что у Данта над кругами адскимиБыл ещё рай, но кто до него дочитывал?Какие времена, такие и рифмы солдатские,Защити себя сам какой умеешь защитою.Нам выдавали полдень, и небо его было ласковым,Но нам казалось тесно, мало, не слишком розово.А когда всё стирают таким сумасшедшим ластиком,Вдоль какого неба теперь мы пойдём с вопросами?Если верить Данту, небес так же девять наверчено,Святость тоже делится – на чистых и кто попроще.Пусть меня не ждёт ни в одном никакая женщина,Пусть все живут… пусть живут и никогда не ропщут.Что нам рай, куда не пускают даже Вергилия,И, куда ни ткнёшься, места под солнцем все заняты.То, что нас не минует, как знать, может быть, помилует.В город мины летят, а розы – по расписанию.И они всё такие же – алые, белые, чайные,Только небо другое, наверно, круги перепутали.Если смерть ходит рядом – живёшь раза в два отчаянней,Розы тянутся к небу, любому, колючими прутьямиИз надёжной земли, где спасительны ямы и рытвины.Здесь последняя вера, что мелют Господни мельницы.Тот, кто любит, – любим. Небеса нынче настежь открытые.Медь звенит, и кимвалы звучат… души метятся.2019

Как называть

был бы моложе – назвал бы тебя джульеттой,был бы испанцем – точно тогда дульсинеей,а здесь у нас такое адское лето,и васильки смертельно синеют.жил бы я в сочи, не помню уже, что знал бы,где она, правда, и кто ещё носит прада,а здесь опять через сердце проходят залпы —сто двадцать второго калибра мины и «Грады».звать бы тебя голубкой, да снова сносит…драму не эту, заглядывать бы к макбету,но сводки читаю, повёрнуты сумрака оси,врут договоры, к чёрту летят обеты.кем бы я был, если бы звал тебя дарлинг,на берегу темзы какой мёрз бы…всё нам дают взаймы, ничего не дарят,здесь и река, если донец, то мёртвый.звать эсмеральдой? – тесен для нас париж-то.у нас бесконечен цыганский размах дороги,небо бездонно, в котором легко паришь ты —можно тебя крыльями только трогать.всё, что не смерть и война, здесь кажется книжным;помню, когда-то наоборот было.как мне тебя называть, чтобы просто выжитьв лето шестое без берегов и тыла?2019

Летать

Ты учишь меня летать – научи меня падать,Соломку мне не стели – пусть упал-отжался.Когда за спиной враги, за углом засада,Учи меня забывать, что такое жалость.Когда погиб командир и застава пала,Когда устали считать, сколько там зарыто,Ты учишь меня летать – ни много ни мало,Как будто бы в небе можно найти укрытье.Раскрыты земля и небо до ада и рая,Стоящим в степи до них одинаково близко,Когда под шквальным огнём города сгораютИ падают навзничь разбитые обелиски.Ты учишь меня летать – не учи терпенью,Всегда побеждает тот, кто нетерпеливей,Когда идёшь долиною смертной тени,Как будто идёт над землёю весенний ливень…Ты учишь меня летать – я учусь влюбляться,Я так не умел, пока всё внутри не выжгло…Вот делаешь шаг, и можно взлететь над плацем,Войной и бедой, полем боя – всё выше, выше.2021