– И по голове себе постучать не забудь! Дятел кургузый!
– Вступаются остальные маляры.

Нелюдь - нелюдем, но честь гильдии трогать не смей. «Мазилу» плотнику маляры не простят. Они своего эльфа загнобят сами.

Иногда мне хочется, чтобы хозяин был рослым, как прицепившийся к нему здоровяк. Чтобы он всегда мог за себя и за свое добро постоять. Раскидал бы в тот кошмарный день всех карателей. Спас нас с Габи, не допустил, чтобы разлучили с сестрой…

Вот бы спрятаться за спиной могущественного господина, и не думать о будущем. Потому что есть, кому за меня все решать. Я хочу восхищаться хозяином, уважать его, чувствовать, что он по праву сильнейшего распоряжается моими душой, телом и жизнью…

Почему Йерген все всегда терпит? Вот вмазал бы сейчас этому плотнику! Да так сильно вмазал, чтобы никто не думал докапываться!

Зеленые эльфовы боги! Рассуждаю как восьмилетка. Из нас двоих заносит только меня, - потому что заелась. Йерген позволил забыться и верить, будто мы ровня. И я попутала берега. Мне подавай героя легенд.

Рядом вьется плешивенький тип. Что-то выискивает в груде инвентаря, слишком настойчиво смотрит бирочки, на меня косится, исподлобья, вороватыми взглядами. И медленно, бочком продвигается к сумке Йергена. Если ее украдут, эльфу никто не поможет искать. А в гильдии только порадуются.

Нужно выкинуть из головы лишние мысли, собраться с духом и вернуться к обязанностям подмастерья у подмастерья. Тем более, что хозяина я больше не вижу. Его загородила толпа маляров. Теперь свои оттерли от двери…

Я шагаю вперед, упираюсь кулаками в боки и делаю вид, что мне вовсе не страшно. Хотя, что я могу? Ну, заорать… Но скользкому типу этого оказывается достаточно. Он что-то выдергивает из чужой груды вещей, и отправляется восвояси.

Йерген возвращается вечность спустя.

??????????????????????????

Вроде, довольный. Показывает два металлических ярлыка на веревке. Один ярлык он натягивает себе на шею, другой - на меня. Так, помимо спрятанного под платьем позорного рабского кругляша, на мне оказывается еще одна метка.

С этими ярлыками и маляры, и столяры становятся похожими на коров с колокольчиками. Даже немного злорадствую, - свободные они, как же.

Вроде выкупились, но, по сути, продолжают оставаться рабами. У господ в услужении.

Я уже знаю, что Йерген сунул управляющему кошель с медяками, оставшимися от лига леди Ровенны Тот дал нам лучшее место и первые несколько заказов. Достаточно скромных. Значит, кто-то из маляров лучше подсуетился.

– Сегодня мы будем сидеть в первом ряду, как большие. Радуйся, увидишь и прибытие короля, и всех местных шишек рассмотришь.
– Воодушевленно улыбается Йерген. Его шапочка лихо съехала набекрень, перо воинственно топорщится, в проколотых ушах серебряные серьги колечками.

Эльфа в спину толкают:

– Остроухий, вали давай. Тут и без тебя с твоим барахлом не протолкнуться.

Йерген едва удерживается на ногах.

Мне тошно от гаденьких шуточек маляров:

– Хотя, девчонку можешь оставить!

– Серый замок открыт для нас, дорогая.
– Объявляет хозяин, не обратив на происходящее и крупицы внимания. Лишь натягивает глубже колпак, пряча уши.

Мне хочется спросить у Йергена, как он годами терпит подобное отношение. Как не теряет веру в себя? Когда тебе триста раз говорят, что ты навозная плюха, на триста первый начинаешь чувствовать свой собственный запах.

Странно стоять возле замка, видеть вблизи позеленевшие валуны, из которых сложены древние стены. Я с рождения в Арглтоне, но никогда не поднималась так близко. Просто не было причин подходить. Я выросла в шумных кварталах, сначала вместе с родителями, приписными городскими рабами, а потом с хозяином, Йергеном.

Говорят, более новые замки прячут города за своими толстыми стенами. С Арглтоном все иначе устроено, потому что город с трех сторон окружен горами. На входе в ущелье возвышается крепость. Она лениво расползлась по плато, такому плоскому и широкому, что кажется, будто великан срубил мечом половину горы. Отлетевшую верхушку подобрал, разломал, и из валунов собрал Серый замок.

В прошлом крепости не требовалось защищать людей от врага. Ведь в ущельях водились драконы. Говорят, на Насупленной башне до сих пор видны следы от когтей. Три борозды возле окошек-бойниц, четыре пониже. Я их увижу, должно быть.

Интересно, какими были драконы? Злобными ящерами, как на одной из Йергеновых татуировок? С того времени сохранились только истории…

Пока я вспоминаю так любимые мамой легенды, дорога забирается все круче и круче, и заплечный ящик становится неприятно тяжелым. На мое счастье, впереди уже виден проход для прислуги и завоза продуктов. Словно муравьи, вместе с нами к нему стекаются груженные скарбом люди и повозки с провизией. Мы кажемся крохотными, незначительными под сенью исполинской высоты стен. Башни выше всего, что я видела в жизни. Каким тогда будет дворец?