Я сдерживаюсь и иду в душ.

Я люблю его. Люблю до колик в животе, люблю так сильно, что невозможность быть с ним приносит почти физическую боль. Ещё больнее смотреть, как он проявляет заботу по отношению к моему… нет, к своему, сыну, даже не подозревая о правде.

Мысленно возвращаюсь в конюшню, и сладостная дрожь мгновенно охватывает всё тело, внутренности, звенит под кожей. Я так привыкла думать, что подобные ощущения никогда больше со мной не повторятся, что едва верю в реальность случившегося. Мой единственный мужчина, моё наслаждение, любовь, отрава и боль.

Мы были слишком неосторожны. Безрассудно.

Тем сильнее желание испытать эти ощущения вновь.

Я не иду ужинать по одной простой причине. Я боюсь. Выдать себя, Славу. Нас. Слишком свежи во мне воспоминания, они горят в моих глазах, разгоняют скорость биения сердца, кипят в крови. Стоит Святославу чуть пристальнее ко мне присмотреться и всему конец.

Поэтому я заранее кормлю Митю, отпускаю Зою и весь вечер посвящаю играм с сыном. По крайней мере, я очень стараюсь уделить всё внимание ему и не слишком часто уходить в себя, в будоражащие нутро воспоминания.

Всё рассказать…

Слава так твёрдо уверен, что готов узнать правду. Так ли это на самом деле? И как мне быть, если это так? Довериться и потерять его доверие? Или сына? Или ещё хуже – их обоих?

Свят был предельно откровенен, когда предупреждал, что в случае чего может отнять у меня сына.

Даже интересно, чем бы он мне угрожал, не будь я на момент свадьбы беременна. Как же удачно для него всё сложилось. Больной ум, нездоровые методы давления.

Могу ли я с этим всем что-то сделать?

– Мама! – вырывает меня из безрадостных размышлений малыш. – Сматли!

Перед моим сфокусировавшимся взором вырастает пирамида из кубиков. Глаза Мити блестят детской гордостью, такой не замутнённой, заслуженной. Он старался и у него получилось. Мой маленький строитель, моя жизнь. Я не могу им рисковать, но и не смогу позволить ему расти в тех условиях, в которых он растёт сейчас. Однажды он спросит почему я живу с дядей, которого не люблю и даже боюсь. Однажды, он поймёт, что этот мужчина делает его маму несчастливой. И возненавидит его. Как и его отец.

Господи! Я не могу обрекать его на судьбу Славы! А ведь именно к этому всё в конечном счёте и придёт.

Если ничего не делать.

И вновь меня вырывают из тревожных размышлений, но на этот раз звук открывшейся двери и последовавший за ним холодный голос:

– Ярослава, ты не спустилась на ужин.

Свят ледяным изваянием застыл у двери, глядя мне прямо в глаза. Он не спрашивал, но ждал ответа.

– Я сегодня весь день плохо себя чувствую.

– Что не помешало тебе совершить ежедневную прогулку верхом, – едва слышно усмехается он. – В компании моего сына.

– Вы следите за мной? – как можно беспечнее интересуюсь я, хотя в груди всё холодеет от животного ужаса.

– Что за глупые предположения? Обычная беседа за ужином, на котором я планировал сообщить вам обоим, что завтра устраиваю приём в честь приезда сына.

– Приём, – как можно незаметнее выдыхаю я с облегчением. – От меня что-то требуется?

– Да. Предупредить няню мальчика о том, что она должна задержаться допоздна. Ты обязана присутствовать, это понятно, я надеюсь?

– Разумеется.

– Что ж… – Мужчина берётся за ручку двери, но уходить не торопится. – Пожалуй, я рад, что ваша дружба восстанавливается. Твоё присутствие в его жизни всегда влияло на него положительно. Продолжай в том же духе, Ярослава, и ни в коем случае не вздумай настраивать его против меня, – быстрый выразительный взгляд на моего сына. – Иначе… Впрочем, ты и так обо всём осведомлена.

Мужчина уходит, оставляя меня без ответа. Я тут же закрываю глаза и стараюсь дышать ровно, не позволяю панике затопить меня с головой. Я обязана быть сильной.

– Мама, а Слявя пидёт?

Распахиваю глаза и мгновенно забываю обо всём на свете, сосредоточившись на маленьком личике, наполненным надеждой и ожиданием.

– Не сегодня, малыш, но он придёт. Обещаю.

Вскоре я укладываю сына спать, а после долго стою у окна, наблюдая, как за окном в саду качаются от лёгкого ветра ветки яблони. И вспоминаю. О том, что привело меня в эту самую минуту. О том, что знаю о своём муже. Наши немногочисленные встречи, когда я была ребёнком, подслушанные разговоры, сцену, что однажды устроила его бывшая жена. Её он возле себя тоже удерживал угрозами? И к чему это привело? К сумасшествию женщины и абсолютной ненависти родного сына.