— И что, они тоже остались на острове в ту ночь? — спокойно уточнила Рони, прервав болтушку и стараясь не проявить слишком явной радости от полученной компрометирующей информации.

— Ну да, я же рассказывала ранее, что погода просто вынудила остаться всех на острове. Номеров оставалось мало, чудо, что хоть один для той пары нашёлся.

— Да, это чудесно! — обрадовалась Рони, получив последнее подтверждение своим догадкам.

— Дорогая, уже довольно поздно, — с улыбкой подошёл вернувшийся из мужской компании Перкид и обернулся к “розовой даме”: — Извините, но нам уже пора. Мне жаль разлучать Рони с такой милой и явно интересной собеседницей, но час поздний…

— Да-да, конечно, — закивала та в ответ, выискивая своего супруга среди выходящих из соседней комнаты мужчин.

Воодушевление Рончейи прекрасно наложилось на возбуждение Кида, подогретое сперва приятным во всех отношениях днём, а затем и напитками, продегустированными после ужина. Он был настолько разгорячён, что приступил к делу, торопливо закрыв двери в покои. Удачно подвернувшаяся банкетка стала первым предметом мебели, испытавшем на себе страсть молодой пары. Оказалось так удобно усесться на неё самому, едва приспустив брюки и белье, а потом усадить сверху уже наполовину раздетую любовницу. Оставшиеся на Рони чулки и корсет лишь добавляли остроты ощущениям. Рука, скользя по гладкому шёлку, вдруг натыкалась на атласную теплоту кожи. Грудь, наполовину скрытая чуть расшнурованным корсажем, почти выпрыгивала из-за скрывающей её ткани от всё более резких движений. Мягкий поначалу ритм, с которым девушка приподнималась над бёдрами мужчины, сменился почти на галоп. Впиваясь пальцами в мягкие ягодицы, Перкид исступлённо усиливал движение вверх, задавая темп и помогая Рони доставлять им обоим удовольствие. Ожидаемая разрядка оказалась бурной и довольно продолжительной, словно подтверждая мысли мужчины о необходимом разнообразии, поддерживающем страсть в остывающих отношениях.

Принимая ванну, пара незаметно возобновила взаимные ласки, всё более откровенные и горячие, продолжившиеся уже в спальне, где разметавшаяся от удовольствия девушка сквозь полуприкрытые глаза наблюдала за тем, как расположившился между её бесстыдно раскинутых ног Кид, касаниями горячего языка почти доведший Рончейю до очередного экстаза, но решивший завершить близость более традиционным способом, прижав любовницу к постели ещё влажным телом…

Утро наши студенты провели в номере, не удержавшись от проверки на прочность стола в кабинете, чья высота оказалась слишком удобной, чтобы это проигнорировать. А завтрак в гостиной тоже скоро превратился в весьма интересные любовные игры, частенько практикуемые талантливым коком, с которым когда-то так и не удалось познакомиться Рони и Джойтиду, вывезшему девушку в Лурбию. Если бы не ощущение липкости, девушке, возможно, очень понравились бы подобные забавы. Всё её тело вылизал ловкий язычок Кида, не пропустившего ни одной выпуклости или впадинки на теле любовницы. Некоторые из прикосновений показались почти запретными, но поскольку кроме нежно скользящего языка и поглаживающих осторожно пальцев других более активных действий не предпринималось, Рончейя полностью расслабилась и отдалась новым ощущениям, вскоре тоже подключившись к процессу, размазывая по некоторым особо чувствительным местечкам Перкида сладкий крем…

После подобного завтрака пришлось снова принимать ванну, где уже слишком разгорячённые откровенными прикосновениями они не остановились на одной удобной позе, а перепробовали сразу несколько, наиболее подходящих для довольно опасных скользких поверхностей, не дойдя до кульминации и решив завершить начатое в постели без риска упасть в самый приятный момент.

В общем, возвратившись к вечеру домой, Рони ощущала лёгкую усталость и восхитительную истому во всём теле. Случайно раздобытые сведения добавляли удовольствия от весьма активных в некотором отношении выходных. А небольшой бархатный мешочек с тяжело звенящими монетами ставил приятную точку в коротком путешествии, наполняя сердце благодарностью к замечательному любовнику, пока полностью удовлетворявшему девушку во всех смыслах этого слова.

И снова Рончейя решила действовать через девиц из своей свиты. Случайно затронутая кем-то тема обычаев соседних стран оказалась удобным предлогом для пересказа, конечно же по огромному секрету, чужой тайны, услышанной от случайной собеседницы на острове. Естественно, подробностей собственного пребывания в этом месте девушка не касалась, быстро переведя обсуждение горячей новости в русло привычного снисходительного порицания вольных лурбийских нравов и лицемерного показного благонравия отдельных представительниц упомянутой страны.

“Секрет” быстро распространился, но поначалу не дал того эффекта, на который рассчитывала Рони. Старшекурсники просто отмахнулись от очередной сплетни, занятые собственной личной жизнью и снисходительные к маленьким шалостям остальных. Да и спокойная, почти всегда пропадающая в мастерской артефакторов Дарайя не давала повода заподозрить её в вопиющей разнузданности, а милая поездка с симпатичным спутником — заурядное событие для любого из них.

Зато первокурсники, только вырвавшиеся из-под родительского крыла, жадно интересующиеся ещё совсем недавно запретными для них темами, подхватили обсуждение лурбиек с большим энтузиазмом. Подогретые разговорами про вольные нравы южной страны, да ещё и успевшие по случаю начинающихся выходных распробовать в ближайшем трактире совсем не отвары из трав или фруктов, несколько юных оболтусов умудрились наткнуться на припозднившуюся Дари, привычно задержавшуюся в мастерской и теперь возвращавшуюся в кампус. К счастью, безобразное поведение этих бестолочей быстро пресекли братья Ралроиг, к счастью для девушки затянувшие свою дополнительную тренировку на полигоне. Самый наглый первокурсник, позволивший себе распустить руки, был отконвоирован к коменданту, уже и забывшему, когда приходилось использовать специальную зарешеченную каморку, призванную остужать пыл особо горячих студентов. Остальные нетрезвые друзья-товарищи сообразили разбежаться при появлении известных на всю Академию братьев, старший из которых мог дать фору любому боевику.

Именно он решил проводить Дарайю до крыльца, чтобы успокоить испуганную девушку. Второй персонаж обсуждаемой уже неделю сплетни как раз в этот момент выходил из мужского крыла жилого здания, имеющего отдельные входы для девушек и юношей.

— Не думала, что мужчины такие сплетники! — едко бросила Данкуру Дарайя, проходя мимо.

Удивлённый молодой человек проводил взглядом странную компанию, состоявшую из девушки и двух её провожатых, младший из которых чуть отстал, таща за шкирку пьяного первокурсника… Как только последние двое скрылись в здании, зайдя в только что покинутую им мужскую половину, в то время как Дарайя с Риком удалялись в сторону женской, из ближайших кустов начали появляться остальные участники недавнего происшествия, вполголоса обсуждающие случившееся.

— Да это же тот самый парень, ну который на острове с лурбийкой развлекался! — громко засмеялся один из подвыпивших сосунков.

— Никто ни с кем не развлекался! — схватив болтуна за ворот, разъярился Дан.

— Да ладно, вас видели на острове! — не унимался этот немного осмелевший юноша, не знавший, что невысокий и худощавый старшекурсник способен справиться с большинством своих соперников на полигоне.

Заметив, как дрогнули плечи только что ступившей на крыльцо женской половины Дарайи, хорошо расслышавшей последнюю фразу, длинноволосый мужчина окончательно вышел из себя, очнувшись, только когда его обхватил сзади более высокий и крепкий Рик Ралроиг, уже попрощавшийся с девушкой и успевший вовремя прекратить “избиение младенцев”.