В какой-то момент, когда выпитое вино и принятый возбуждающий порошок начали своё действие, Рончейя чуть ли не впервые окончательно расслабилась и отдалась в умелые мужские руки, быстро разобравшиеся с неудобной юбкой, просто сняв её с девушки, оставшейся в одном лишь топе.

Поставив Рони на четвереньки, отец Варминта сперва долго ласкал её языком и губами, прежде чем медленно-медленно проникнуть в ещё трепещущее от полученной разрядки лоно. Наблюдавший за парой второй мужчина, наслаждавшийся особым вниманием незаметно проникнувшей в комнату Кики, вынул свой напряжённый член изо рта брюнетки и встал на колени рядом с головой Рончейи, решив с ней завершить начатое другой дамой.

Перкид щелчком пальцев привлёк внимание Кики, оставшейся без приятного занятия, поманив ту пальцем и указывая на свой пах. Сообразительная девушка с готовностью уселась меж колен распахнувшего халат мужчины и постаралась показать все полученные за последние недели умения, которым обучал её любитель изощрённых ласк Варминт.

Кузен Перкида иногда становился лишь наблюдателем, строго оценивавшим навыки новенькой подружки, заставляя её поочередно трудиться над плотью всех участвующих в экзо-вечеринке гостей. В такие моменты скучающая без дела Энви нетерпеливо постукивала пустеющим бокалом по подлокотнику кресла, бросая обиженные взгляды на Вара, что лишь веселило мужчину, от чего он заставлял Кики переделывать работу, возвращаясь к уже получившим свою порцию ласки её губ и язычка, находя в страданиях лишенной внимания блондинки дополнительное удовольствие и доводя её до срыва, за который полагалось наказание.

Возможно, именно наказание и нравилось им обоим, а потому Энвайя всё чаще нарывалась на него.

Рончейя так и не решилась на б о льшую часть затей, придумываемых Варминтом и с готовностью реализуемых Энви и Кики. Те вечера, когда она уединялась с кем-то под присмотром Перкида, можно было перечесть по пальцам одной руки. И лишь однажды это произошло не с кем-то из заезжих сарбийцев, увозивших её тайну вместе с собой.

Пара приятелей Кида по Академии всё-таки удостоились чести быть приглашёнными на закрытую вечеринку, где их выбрала Рони. Когда на следующее утро дурман рассеялся, девушка пожалела о своём спонтанном решении, ничуть не заблуждаясь насчёт данного юношами обещания хранить тайну. Клятвы клятвами, а как быть с изменившимися взглядами, почти незаметно кидаемыми на неё? Когда-нибудь их обязательно заметят и сделают выводы. Ну, уж она бы точно сделала!

В общем, больше Рончейя не участвовала в устраиваемых в её доме безумствах, предпочитая заранее удалиться на второй этаж, куда не могли попасть случайные люди. Даже Варминт и две затейницы-подружки не удостоились такой чести. Лишь Перкид заглядывал, чтобы поинтересоваться, не нужно ли любовнице принести снизу что-нибудь, и почти сразу возвращался к компании, контролируя безопасность девушек и не давая слишком уж подняться градусу сумасшествия, охватывающему участников вечеринки, взбодрённых особыми средствами.

Надо же было так совпасть, что Кид с друзьями умудрились оказаться одними из нескольких человек, ставших невольными объектами считывания для пары менталистов-первокурсников. Те устроили спор, доказывая друг другу свою крутость, вытаскивая мысли проходивших мимо студентов. Вообще-то подобные вмешательства не одобрялись, но юноши ещё не успели принести положенные клятвы, а потому с чистой совестью нарушали правила.

Ещё более неподходящим для Рони совпадением стало её появление в поле зрения Перкида и его компании, уже не раз побывавшей на экзотических вечерах, устраиваемых в доме девушки. Понятно, куда свернули мысли всех мужчин, до этого оживлённо обсуждавших задание профессора и не представлявших никакого интереса для скучающих менталистов, разом потерявших дар речи и позабывших о своём споре.

Юноши опрометчиво обсудили шёпотом подсмотренные картинки, понимая, что правила для того и придуманы, чтобы им следовать, особенно в таком деликатном деле, которому они собирались посвятить свою жизнь. Но не учли острого слуха оборотня, незаметно точившего когти о старое дерево, ведь оборачиваться лишь по ночам — скучно, да и чуть тёплое осеннее солнышко так приятно греет тёмную шкуру перед холодной зимой…

В общем, тайное стало если не явным, то обсуждаемым втихомолку. Естественно, со свитой Рончейи обсуждать подобное никто не стал, да и до Перкида слухи пока не дошли, он продолжал наслаждаться жизнью, не подозревая, какая опасность нависла над его тщательно охраняемой от пятен репутацией.

Однажды, уже с приходом зимы, в самом начале вечеринки, когда гости ещё сохраняли приличия, да и Энви с Кики скрывали свои особые костюмы под нарядными шёлковыми халатами, расшитыми птицами и цветами, Рончейя, не успевшая уйти в своё убежище на втором этаже, заметила среди сильно разросшейся компании Данкура.

— А этот что тут делает? — тихо спросила она, у несущего наверх поднос с ужином на двоих Перкида.

— Кто? — повернул голову мужчина, осматривая визитёров.

— Данкур! — раздражённо прошептала девушка. — Вы совсем с ума сошли? Скоро вся Академия тут побывает! И какой смысл в клятве при таком раскладе?

— Я узнаю, кто его позвал, и запрещу приглашать без моего ведома новичков, — Кид и сам тревожился из-за выходящего из-под контроля опасного развлечения. — И вообще, пора Варминту приобрести для Энви и Кики собственный дом, где они смогут принимать хоть всю Академию разом. Ты не расстроишься из-за потери арендной платы за такие вот вечера?

— Из-за этой мелочи? — фыркнула девушка, недавно ознакомившаяся с отчётом из банка, где поступления от вошедшего в моду “Сарбийского блаженства” значительно увеличились за прошедшие полгода, делая её вполне обеспеченной женщиной, не зависящей теперь ни от кого.