Но уж точно не для того, чтобы искать доказательства вины Стиг-Роя. Я подумал о том, что, раз уж принял наследство от Да-Атана — его комнаты, замок в мыслеслиянии, сад, — надо хотя бы попытаться его узнать.

— Нет, — ответил я внимательно наблюдавшей за моей реакцией Май-Лиссе. — Подраться — допускаю. Но убить нет. Кто угодно, но не рейнджер своего напарника.

Свою ментальную половину, поправился я мысленно. Но вслух такое сказать не мог, и не только из-за двусмысленности словосочетания. Ки-Дай душу продаст за то, чтобы узнать, как на самом деле относятся друг к другу рейнджеры, но от меня он этого точно не услышит.

Хотя формулировка была не совсем точная. Половиной Да-Атан был не для Стиг-Роя, а для Светокрыла. И если человек мог не ладить с человеком, с рассекателем они были одним существом. Все трое были одним существом… И если бы даже можно было хоть на секунду допустить, что такое все же произошло, Светокрыл никогда бы не стал помогать Стиг-Рою найти другого пилота.

Май-Лисса закусила губу и придвинулась ближе, подставляя аккуратное маленькое ушко.

— Расскажи мне, — попросила она. — Пожалуйста. Хоть что-нибудь.

— Запомни самое главное: не заключай контракт, если второй рейнджер тебе неприятен, — прошептал я. — Потому что нет никаких первых и вторых ролей, вы будете едины. Все трое.

Май-Лисса вскинулась и несколько долгих секунд смотрела мне в глаза.

— Я думала иногда… — прошептала она. — Как жаль, что мы не можем выбирать сами. Мне кажется, мы были бы отличной командой. Мы с тобой…

“Мы уже одна команда”, — билось у меня в мыслях. А еще мы можем ею и остаться, пусть и не в ложах пилотов.

От Май-Лиссы пахло летними цветами. А на серой радужке у нее были искорки карего, голубого и зеленого цвета. Я невольно потянулся ближе к ней — рассмотреть, показались ли мне всполохи золотого, и ее губы оказались совсем рядом с моими. Май-Лисса коротко вздохнула, задержала дыхание, и тогда я ее поцеловал.

На волевом, запоминающемся лице Стиг-Роя отчетливо читалось предвкушение. Да, это был всего лишь зал тренировок, но, кажется, ему это действительно нравилось.

— На третьем курсе я сломал зуб об эту штуку, — хмыкнул он, кивнув на один из симуляторов, где пространство ограничивали толстые железные трубы.

— У нас редкая тренировка обходится без парочки сломанных носов, — сказал я, быстро надевая напичканный датчиками симулятор легкого скафандра. — Особенно Гай-Хи отличается, он здоровенный и неповоротливый.

Я и сам как-то неделю “светил” всем и везде здоровенными фингалами под обоими глазами, вписавшись в трубу переносицей. Из нашего потока без увечий уходил, пожалуй, только Ша-Рип, ниже меня ростом почти на десять сантиметров и меньше на два размера. Правда, его удачливость на полигоне сходила на нет в раздевалке: из-за невысокого роста и щуплого телосложения Ша-Рипу приходилось надевать женские скафандры.

— Это твой друг? — поинтересовался Стиг-Рой, тоже разбираясь с датчиками. — Ты часто о нем говоришь.

“Друг?! Боже упаси!” — хотел было возмутиться я, но слова вдруг застряли в горле.

Ни разу, ни единого дня я не считал Гай-Хи своим другом, но сейчас, когда Стиг-Рой задал вопрос, внезапно подумал: если это не дружба, то что тогда?..

— Он и еще Ша-Рип, — признал очевидное я. — Ша-Рипа, ты, возможно, даже знаешь: он лучший во всем и везде. Уверен, система отбора выдала его имя самым первым.

Кажется, я буду по ним скучать. Да, скучать! По занудству Ша-Рипа, его разглагольствованиям о том, каким крутым рейнджером он станет, по панибратству Гай-Хи и его плоским шуткам невпопад.

А еще по нашим тренировкам на этом полигоне, обсуждениям, какой шипохвост ужалил Ри-Рен, и боям полотенцами. Кстати, Оби-Ван, ты еще не в курсе, что я всегда в них выигрывал? Правила просты: успей помыться раньше остальных и, когда они будут выходить из душевой в раздевалку, оттяни скрученным в жгут полотенцем им по заду.

— Да, мы видели, — Стиг-Рой покачал головой и процитировал: — “Клянусь быть образцом для подражания, примером послушания и ответственного отношения к работе…” и еще четыре абзаца такого же унылого сочинения. Мы даже пожалели парня: его бы кондрашка хватила, если бы он спальню Да-Атана увидел.

О да, Ша-Рип с его нулевым счетчиком наказаний и взысканий и гнутые ножки стульев, гобелены в цветочный узор на стенах и сто и одна подушка на диване — моральная травма на всю жизнь точно обеспечена.