Ответа не было, я не могла спросить эльфа прямо. А на завуалированный вопрос Кэлеан дал неожиданный ответ.

— Тут надо спрашивать не меня, а Альвэйра.

Я не смогла скрыть смятения. На счастье, людей Альвэйр не был ещё и магом в дополнение к своим воинским талантам. Как он сумел спасти меня?

Кэлеан лишь странно улыбнулся, но промолчал. Зато охотно рассказал, как проходило лечение.

Всё то время, пока я находилась без сознания, его магия восстанавливала повреждённые ткани моего тела.

Кэлеан старался подпитать меня своей жизненной энергией, чтобы у организма появились силы на регенерацию, но моё человеческое тело плохо воспринимало энергию эльфа. Поэтому силы черпались из моей же плоти и крови. И хотя лечебные заклинания помогали свести на нет последствия отравления, я таяла на глазах. Потому что сама стала топливом для своего же восстановления.

Жрец признал, что я могла не проснуться вовсе. Если бы… не Альвэйр. Он нашёл способ поделиться со мной своей энергией.

— Но как ему удалось? — я не совсем понимала, как эльфу удалось это сделать. Но пока я слишком мало знала об эльфах, чтобы утверждать что-нибудь наверняка.

— Спроси у него сама, — улыбнулся жрец. — Мне интересно, что он скажет.

Если верить Кэлеану, мой супруг спас меня дважды. В первый раз, когда я практически умерла. И уже здесь, в замке, когда организм начал истощаться под регенерирующими заклинаниями.

В груди от осознания этого затеплилось едва уловимое чувство… надежды? На то, что он делал это не только из-за клятвы.

Рассчитывать на это было смешно. Альвэйр старался так не ради меня, а ради того, чтобы не уйти следом.

Должно быть, было бы досадно умереть из-за такой ерунды как смерть человека.

Внезапно личные чувства отошли на второй план, потому что я впервые всерьёз задумалась о том, почему предусмотрительный Альвэйр попал в подобную ловушку?

Из прошлых разговоров с лордом я знала, что наша ситуация с ним не была типичной. До военачальника эльфы тоже приносили брачные клятвы обоих народов. Тем не менее некоторых человеческих женщин убивали мужья-эльфы, другие погибали от «несчастных случаев». Не похоже, что кто-либо из бессмертных опасался, что жена заберёт супруга с собой в могилу.

Я скользнула взглядом по усталому лицу беловолосого жреца. Кэлеан любил Альвэйра. Он не позволил бы ему рисковать, принося столь серьёзную клятву человеческой женщине. В такой ситуации и король не отправил бы ко мне своего сильнейшего сторонника.

Они не знали, что подобное возможно. Но почему? Чем мой мрачный супруг, помимо скверного характера, отличается от остальных?

Какова бы ни была причина, моё отравления может стать проблемой для всего Дома вереска.

Если враги Альвэйра прознают, что им достаточно убить меня…

***

Похоже, темноволосый эльф был того же мнения, потому что на следующий день ошарашил меня новостью:

— Вы не вернётесь в свой дом. Я отдал распоряжения, чтобы сюда доставили ваши вещи, их тщательно проверят и разместят в этих покоях.

— А как же вы? — мне не верилось, что Альвэйр не терпящий людей, станет жить со мной под одной крышей.

В кои-то веке на совершенном лице отразилось смесь раздражения и усталости.

— Разумеется, я тоже буду жить здесь. Поверьте, я не в восторге от происходящего, но пока вы не можете оставаться без присмотра.

— Я могла бы поселиться у лорда Кэлеана. Уверена, он не отказал бы, — убеждённо заметила я. Заботилась я, конечно, не столько о комфорте моего мужа, сколько о своём душевном спокойствии.

Мне было неведомо, как эльф ощущал нашу связь, но я всё чаще ловила себя на том, что минуты, проведённые с ним вместе, стали мне небезразличны. После того, как я очнулась окончательно, Альвэйр часто покидал замок. И порой я подолгу замирала, вслушиваясь — не послышится ли звук открывающейся двери?

Я чувствовала себя жалкой. Будто побитый бродячий щенок, готовый ластится к первому встречному прохожему, обратившему на него внимание. По той же причине я сразу потянулась к жрецу, первому отнёсшемуся ко мне с теплотой.

Всю жизнь я хотела верить, что взрастила вокруг себя крепость, внутри которой мне хорошо и одной.

Но, выходит, ошибалась.

Призрачной любви к Альвэйру, которая, как мне теперь казалось, будто молот нависла где-то над головой, я боялась, словно огня. Страшилась, что она случится. И в то же время знала, что это неизбежно. Слишком я хорошо знала дорожки чувств, чтобы понять, куда влекло меня теперь.