Едва заметив мужчин, привратник бросился навстречу. Пока он отвешивал один подобострастный поклон за другим, Родерик спросил:

— А что будем делать с девчонкой? Как её там? Беатрис кажется… Мне приставить к ней своих ребят?

Удивительно, но для Эйнара это имя никак не хотело сочетаться с рыжеволосой южанкой. Он вспомнил, как отчаянно ее руки сжимали рукоять секиры и те уверено произнесенные слова, что шрамы — это не значительная цена. Бесстрашие в совокупности с глупостью — опасная смесь, ведь молодость не верит в собственную смерть, ему ли это не знать. Однако здесь во дворце, что может с ней случиться?

— Я сам за ней присмотрю.

— Сам? — вытаращился Форо. — Лично? Теперь я просто обязан на нее взглянуть…

Врата дрогнули, подчиняясь магии привратника. Стражи надавили на створки, открывая путь в тронный зал. Совокупность самых различных ароматов тяжелой волной ударила в нос. Герцог поморщился. А ведь впереди еще предстояли долгие часы мучений, из которых это амбре, пожалуй, самое безобидное из всех.

— Сделай лицо попроще, — посоветовал Родерик, по-дружески хлопнув ладонью его по плечу. — А то с таким зверским выражением не танцевать идут, а перевороты совершать. Эйнар выдохнул, друг прав, вряд ли император в должной мере оценит кислую мину своего главнокомандующего. К тому же это всего лишь бал. Он сможет пережить и этот проклятый вечер и все последующие за ним. В конце концов, присмотреть за какой-то девчонкой не сложнее чем брать штурмом вражескую цитадель…

Зал поражал воображение, он был огромен, а его оформление напоминало собой поляну посреди леса. Где роль деревьев играли мраморные колонны, расположенные по периметру. Их иллюзорные кроны подпирали собой далекий «небосвод», по которому неспешно проплывали белые облака и на котором ярко светило полуденное солнце. Под ногами ковёр из зелёной травы и красочных цветов. Над яркими соцветиями порхали разноцветные бабочки. Во все эти иллюзии были вложены не малые магические силы.

Прежде чем врата за спиной сомкнулись и по их граням вновь побежали искры защитной магии, отрезая дорогу назад, над залом разнесся магически усиленный голос герольда:

— Беатрис урожденная герцогиня Уальд.

Помнится, Рандо говорил, что на открытие отбора, будут только приближенные к императору, «товар» и те, кто на него претендует. Но он забыл сказать, что этих «приближенных» к трону настолько много. В этом далеко не маленьком зале, я на долю секунды почувствовала себя вернувшейся в прошлое. В тот день, когда позорно выпала из-за шторы. И все внимание аристократии, подобно лавине, сошедшей с Эрхейских гор, обрушилось на меня. Любопытство, презрение, превосходство, ненависть — разные эмоции, словно ледяной беспощадный наст, способный похоронить под собой все живое.

Возможно, Беатрис Уальд стушевалась бы от подобного внимания. Вжала голову в плечи, захотела бы сбежать. Но не Ульрэя из Ледяного чертога. Внучка Ледяного демона не имела привычки отступать. Вот и сейчас я, гордо вскинув подбородок, ступила вперёд дабы, как и положено по этикету предстать перед императорской четой. Трава под ногами зашевелилась, открывая кроваво-красную дорожку, ведущую к трону. Жуткое ощущение и такой же жуткий звук. Будто не стебли расползались в сторону, а змеи.

Пока я шла, в зале не прозвучало ни единого шепотка. Странная тишина, разбавленная шелестом растений, да моими приглушенными шагами.

Императорский трон располагался на возвышении, в дальнем конце зала. На нем восседал седовласый мужчина. Этот гордый аристократический лик ранее мне доводилось лицезреть на чеканных монетах, принадлежащих югу. Хотя император был уже не молод, но от него исходила мощная аура власти и силы. По левую руку от супруга стояла императрица. Женщина, чью красоту воспевают в балладах. Ее каштановых волос еще не коснулась седина. Пожалуй, она и правда была идеальна. Безупречный наряд, превосходно прямая спина, милая улыбка, но в ее карих глазах затаилась грусть. Ведь даже будучи императрицей, ты не в силах изменить того, что являешься лишь вещью принадлежащей своему мужу. Ей предстояло простоять так на протяжении всего празднества, доколе повелитель не решит покинуть торжество, в обществе одной из своих фавориток, коих по слухам у него было не мало.

У властителя сиих земель был прекрасный обзор поверх голов своих подданных, мне же по этикету не позволялось так открыто смотреть на него. Поэтому, когда взгляд императора упал на меня, я поспешно отвела свой. Но всю дорогу до возвышения и после, когда застыла в положенном реверансе у его подножия, ощущала это пристальное внимание всем своим существом.

Что так заинтересовало имперца и чем он не доволен, раз заставляет дольше положенного находиться в этой унизительной позе? Не цветом же моего платья право слово? Сомневаюсь, что того, кто владеет половиной мира, волнуют столь не значительные вещи, как тряпка, надетая на провинциалке. Скорее всего, виной тому моя «грязная» кровь.

Пальцы седовласого мужчины отбивали монотонную дробь по подлокотнику трона. А я в это время старалась дышать ровно и не думать о том, что будет, если поддамся эмоциям и между мной и императором внезапно рухнет секира. Говорят, древнее оружие способно разрезать практически любое колдовство. И проверять сможет ли оно пробить защиту, наложенную на зал, очень не хотелось. Ибо последствия сего вряд ли мне придутся по душе.

— Беатрис Уальд, — нарушила затянувшееся молчание императрица. Ее нежный голос был тих, но звучал твёрдо. — Дочь лорда Брана и леди Далии? Я много наслышана о ваших родителях и восхищаюсь мужеством вашего отца. Не каждый мужчина готов отказаться от высших привилегий ради возлюбленной. История похожая на сказку…