Шрифт:
— Генрих!
Побежал и сел рядом. Выпученные глаза колдуньи остекленели, а рот распахнулся, будто в небывалом удивлении.
Чародейку не то удивило сотворенное зло — возможно, пред ликом смерти разум прояснился. Или же ее обескуражило поражение от ученика, с которым она ожидала расправиться в два счета.
Впрочем, все эти вопросы — лирика. Главное, что адмирал выжил. Ожог запечатал рану, а яремная вена и сонная артерия не пострадали — удар неведомым заклинанием прошел вскользь под левым ухом.
Но если немедленно не оказать помощь, долго товарищ не протянет. А втроем нам с манородными не справиться — я едва дышал, соратники истратили почти всю энергию.
Продолжать оборону — значит, попасть в плен или погибнуть. Ни то ни другое в мои планы не входило. Я собирался драться — пусть и на другом рубеже.
— Господа, — собрав остатки сил, взял обомлевшего адмирала на руки и выпрямился. — Здесь мы закончили. Отступаем в Академию.
Глава 37
Припаркованные у вокзала машины искорежило и смяло в отгремевшей битве, и о побеге на колесах пришлось забыть.
К тому же, улицы перекрыты укрепленными заставами — и там все гораздо серьезнее, чем шлагбаумы, так что лучше потратить силу, чем время. Первой еще хватит, а вот второе на исходе.
Лежащий у ног адмирал едва дышал, и с каждым хриплым вдохом, с каждой пройденной секундой шансы на спасение стремительно таяли.
Перед тем, как уйти, мы совместными усилиями обрушили изуродованное здание, которое и так завалилось бы от малейшего толчка, словно карточный домик.
Оценив все плюсы и минусы, я принял решение снова призвать на помощь науку. Взял старика на руки и окружил себя непроницаемым воздушным барьером — крайне необходимым для стабилизации тела в полете.
Затем слегка нагрел воздух в пузыре, чтобы тот воспарил в метре от земли. И напоследок зажег под пятками огонь с подпиткой из чистого кислорода.
И миг спустя ревущие горелки вытянулись в реактивные струи, что вознесли нас над городом. Пан и Пушкин быстро сообразили, что к чему, и вскоре присоединились к полету.
С высоты я видел, как серый змей бронепоезда протискивается сквозь осколки льда и кирпичные завалы — медленно, но уверенно, как ледокол.
Идущие впереди ремонтные бригады прямо на ходу переплавляли разбросанный повсюду металл в новые рельсы и опорные конструкции. И громадина беспрепятственно преодолела городскую черту, направляясь в сторону порта.
Там дорогу тоже перегородили грузовиками, забросали мешками с песком и приготовились встречать гостей праздничным «салютом» из снятых с кораблей и отлитых на заводах тяжелых пушек.
Вот только все эти меры если и замедлят врага, то совсем чуть-чуть. Сколько Тесла потратила на вокзал с пятью чародеями — минут двадцать?
Значит, на каждую баррикаду уйдет в двадцать раз меньше, если их вообще разом не снесут огненным смерчем или ковровой бомбардировкой метеоритами.
Многие — в первую очередь дворяне и богачи — быстро смекнули, что сражаться с ублюдками бесполезно. И поспешили убраться подальше, пока еще оставалась такая возможность.
От северного вокзала тянулись чадящие вереницы автомобилей, карет и двуколок. У перронов готовились к отбытию последние поезда, на крышах которых сплошным ковром сидели люди, но мест все равно не хватало.
Платформы выглядели, как в час пик в московском метро — яблоку некуда упасть от мельтешения шляпок, чепчиков и котелков.
Даже до нас доносились голоса, слившиеся в монотонный тревожный гул, но пока что люди вели себя более-менее цивильно. Паники, давки и драк не заметил — но это лишь до первого залпа. Как только главный калибр бронепоезда ударит по Академии, начнется такое, что и в страшном сне не увидишь.
Схожая ситуация наблюдалась и в порту. На причалах в несметных количествах толпились беженцы, все крупные суда снялись с рейда и отошли дальше в океан.
При попытке приблизиться к бросившей якорь эскадре, корабли сопровождения немедленно открывали предупредительный огонь.
Причем не только по лоханям, но и по яхтам местной элиты, которая сильно поубавила в статусе и возможностях. И хорошо, если не лишится их вовсе — вместе с жизнями.
Суденышки поменьше предпочитали спасаться вдоль берега, и людей там сидело — как зайцев у Мазая. Пока что эвакуация шла организованно, и городовые пытались поддерживать хотя бы видимость порядка, но все могло измениться в любой момент.