Что же мне ему написать? Тоже пожелать счастья и любви? Интересно, в семейной жизни или с Алиной? Передергивает от одной мысли. Мной овладевает философское настроение, поэтому развиваю тему:

“Спасибо! Но разве любовь заслуживают? Тут либо любишь, либо нет. Кому как повезет.”

Сверху вылезает надпись “Эрик печатает” и через мгновение прилетает сообщение:

“А тебе повезло?”

Вот это вопрос. Чего это Эрика потянуло на откровения? Что ответить? Очевидно, в Стаса я влюбиться еще на успела. Зато долго и безответно любила одного женатого типа, но это точно не назовешь везением. Решаю написать правду. Наполовину. Ведь моя любовь к Силину давно угасла.

“Мне не повезло, меня угораздило. Так что отдувайся за нас обоих:)”

Эрик замолкает. Я начинаю накручивать себя, представляя, как Эрик сейчас мирится с женой или, что куда ужаснее, чокается с Луганской и признается девице в любви. И зачем я написала эту чушь? Спустя минут десять прилетает ответ:

“Никаким притворством нельзя ни скрыть любовь там, где она есть, ни выказать ее там, где ее нет. Франсуа де Ларошфуко”.

Фуф, хорошо, что он не стал развивать тему и допытываться, почему “меня угораздило”. Перечитываю мудрятину. Видимо между примирениями, признаниями и сообщениями Эрик успел покопаться в афоризмах великих людей. Начинаю вникать. И тут до меня доходит сокрушительный смысл — Алина больше, чем просто любовница. У меня сосет под ложечкой. До сих пор мысли об этой парочке не дают мне спокойно жить.

Ну что ж, афоризмы так афоризмы. Я тоже так умею. Долго роюсь в знаменитых высказываниях. Вот оно — то, что нужно. Фёдор Михайлович бьет не в бровь, а в глаз. И как раз подходит к ситуации. Нам обоим. Даже подписывать не буду. Пусть думает, что мудрость моя не знает границ.

“И однажды в твоей жизни появится новое имя, которое превратит предыдущее в пыль”.

Ответ не заставляет себя долго ждать:

“Достоевский прав.”

Всё-то он знает. Пора закругляться с непринужденной беседой. Меня клонит в сон, и к тому же я снова расстроилась. Пусть пишет всякую чепуху своей Алине, “не скрывая любви там, где она есть”. Хватит мурыжить мой мозг.

“С Новым годом, Эрик!”

Присылает сердечко в ответ. Похоже, он ошибся абонентом. Или так поставил лайк?

Всё это неважно. Чувствую, снова поднимается температура. Мне плохо, грустно и одиноко. Откладываю телефон, подтягиваю ближе теплого Федю и закрываю глаза.

Прав был Жан де Лабрюер, на изречение которого я наткнулась пять минут назад. Стараться забыть кого-то — значит всё время о нем помнить. Надо будет на досуге погуглить, что это за мудрый француз.

Когда человек занимается профессиональным спортом, выходные становятся для него роскошью. Вот и Лиза все праздники провела на тренировочных сборах. Эрик решил сделать дочке сюрприз и в последний праздничный день свозить в Пушкин. Он долго советовался со мной, как лучше все организовать, чтобы город предстал перед девочкой с лучшей стороны. Я с радостью подсказала. А потом Эрик огорошил меня, что я иду с ними и отказ ни в каком виде не принимается. После десятиминутного спора я так устала, что на всё ответила “да”.

Стою у Центральных Золотых ворот Екатерининского парка. Погода чудесная — минус два, безветрие, светит яркое солнце, лицо холодит приятный морозец. Я подошла заранее, чтобы ненароком не заставить себя ждать. Подъезжает такси. Из машины выскакивает Лиза в длинном светлом пуховике и пудровой шапочке с помпончиком. Красивые волнистые волосы разлетаются по плечам. Следом выходит Эрик. Одет, как всегда, с иголочки: темно-серое твидовое однобортное пальто, черный джемпер с высоким воротом-стойкой, светлые шерстяные брюки. Головного убора нет.

Я давно не видела Лизу. Она как будто вытянулась и стала еще краше. В Москве мы встречались довольно часто. Эрик привозил дочку в офис, когда случались неотложные дела, а я с удовольствием составляла ей компанию. За эти годы мы успели обсудить немало нарядов, мальчиков и гимнасток.

— Саша! — девочка подбегает и обнимает меня.

— Лизонька, здравствуй, красавица! — обнимаю в ответ. Приветствую Эрика кивком головы. — Папа показывал твои последние выступления. Ты невероятна!

— Спасибо! — стеснительно улыбается.

— Думаю, мне пора начинать гордиться, — хитро подмигиваю. — Я знакома с будущей олимпийской чемпионкой.

Лиза открыто смеётся. У нее такая же завораживающая улыбка, как у Эрика. Знаю, у девочки и сейчас много поклонников, а то ли еще будет!

— Кто знает, — берёт меня за руку и шепчет на ухо. — У меня есть план.

— Вау! — протягиваю я. — Полагаю, секретный?

— Пока да, — скрытничает девочка.

Эрик заказал индивидуальную экскурсионную программу с персональным гидом. Нам предстоит посещение Екатерининского дворца, прогулка по парку, обед в Адмиралтействе, а после осмотр Грота и Камероновой галереи. На всё про всё — шесть часов. Выглядит пугающе.