Улыбаюсь ей и иду в дом.

Нахожу Андрея наверху, в бильярдной комнате.

— Чего приперся, позлорадствовать? Развели нас, поздравляю, можешь забирать мою жену, — говорит, даже не смотрит на меня, сосредоточен на том, чтобы попасть в лузу.

— Катаешь шары сам с собой, удручающее зрелище, — отвечаю ему.

Андрей откладывает кий в сторону, со злостью смотрит на меня:

— Ты снова подраться хочешь? Не нарывайся.

Дышу. Пытаюсь унять свою ярость, потому что подраться с ним, правда, хочется. Стараюсь ответить спокойно:

— Нет, я пришёл не для этого, на, посмотри, — бросаю ему конверт с тестом.

Андрей берет, разворачивает, читает. Затем с вызовом спрашивает:

— И я должен в это поверить? Ты дядя, типа отец я?

— Я в отличие от тебя анализов не подделываю.

Брат бьет кулаком по бильярдному столу:

— Конечно, ты же у нас весь такой правильный, честный. Изменять Ире не будешь.

Снова стараюсь дышать ровно и не поддаваться на его провокации:

— Послушай, я говорил с врачом, ты можешь перепроверить результаты, но лучше сразу прими факт: да, случилось чудо, хоть и не могло. Врач сказал, что в зрелом возрасте число твоих сперматозоидов могло увеличиться, к тому же Виолетта молода и плодовита, или вы так с ней совместимы. Не знаю, но ребёнок твой. И возможно, это твой единственный шанс стать отцом. Оставь Иру в покое, направь своё внимание на Виолетту, она ждёт твоего ребёнка.

Вроде все сказал, собираюсь уйти.

— Ты прав, надо это остановить. Тебе лучше поторопиться домой, а то там тебя ждёт мой подарочек.

— Какой подарочек?

— Шлюху тебе заказал, чтоб отпраздновал развод как следует.

— Ты козел, Андрей, — говорю брату и быстро выбегаю за дверь.

Бегу мимо мамы, лишь на ходу машу ей рукой.

— Что случилось? — кричит мне вдогонку. Некогда мне отвечать.

Она, наверное, перепугается, но меня в данную минуту это не беспокоит. Лишь бы Ира не поняла все неправильно, не накрутила бы себя и не разволновалась бы от выходки Андрея.

Ирина

Я смотрю в глазок: девушки там больше нет. Ушла, уже хорошо. Пиликает телефон, иду в другую комнату. Нахожу телефон, смотрю на дисплей: сообщение от Андрея, фотографии.

Первое желание — просто удалить, не открывая. Вряд ли там что-то хорошее? Смотреть на его фотографии с другими мне не надо. Но потом возникает любопытство: сегодня день, когда мы перестали быть мужем и женой, может, Андрей решил прислать мне открытку?

Глупо, очень глупо, но я открываю сообщение.

Вижу фотографии Платона с другими девушками. Довольно обычные, ничего такого: вот на одной он сидит, наверное, где-то на празднике и приобнимает девушку за талию, улыбается. На другой тоже что-то похожее. Невинно и просто: даже на некоторых непонятно, в каких отношениях они состоят: дружеских или романтических. Но в сердце все равно что-то щемит.

Приписка: «Вот собрал тебе коллекцию предыдущих девушек, не думай, что ты у него первая и последняя».

Надо ему ответить что-то едкое, пишу сообщение:

«Самое главное, что я не твоя больше…». Стираю, пишу снова «Да пошёл ты». Снова стираю.

«Я буду последней в этой коллекции». Блин, тоже не то.

Ничего не отвечаю, блокирую его номер, удаляю сообщение.

Ну, когда же он меня оставит в покое, неужели так сложно?

Скоро придёт Платон, мне надо успокоиться, иначе Андрей добьётся своего: мы поругаемся из-за какой-то ерунды.

Ну да, конечно, у него были девушки, я это, итак, знала. Ну и что, что на тех фотографиях он выглядит довольно счастливым, сейчас-то ему нравлюсь я. Прошлое совсем неважно — у меня так вообще за плечами неудавшийся брак с его братом. И что?

Такими мыслями я себя постепенно привела в норму, и когда Платон открыл дверь, я уже была спокойна. Только вот он был какой-то встревоженный.

— Ты чего тут сидишь в темноте? — спрашивает.

А я, правда, сижу в гостиной, свет не включила.

— Тебя жду.

Платон садится рядом, осторожно интересуется:

— Кто-нибудь приходил?

— Да, девушка какая-то тебя спрашивала, — говорю как можно более безразлично.

— Это Андрей прислал.

— Что прислал? Сообщение? Я знаю.

— Нет, какое сообщение? Я про девушку.

Смотрю Платону в глаза, несмотря на темноту, вижу в них искреннее переживание, я такого переживания даже в глазах Андрея не видела, когда мы с ним вместе домашнее видео посмотрели с его участием. Улыбаюсь и говорю Платону: