— Ифа права, Сиб.

Джиана стоит в дверном проёме, сложив руки.

— Вместо того чтобы тратить… Сколько золотых монет ты потратила на этот раз?

— Нисколько. Парики — подарок принцессы.

Сиб сжимает губы, снимает с себя парик и кладёт его на стол с нежностью матери, опускающей своего новорожденного малыша.

— Нам всем купили по парику. Даже тебе. Катриона отнесла его в твою комнату.

Ресница Джианы взмывают так высоко, что почти касаются лба.

— Зачем?

— Потому что я уговорила её пообедать с нами в «Террамаре», вот почему.

— Это была идея Лора, — добавляю я, потому что по мнению Джианы, Небесный король не станет принимать плохих решений. В отличие от меня и Сиб.

Джиа переводит взгляд с Сиб на Ифу, а затем на меня.

— Разве?

— Абсолютно точно.

Сиб кивает, хотя и несколько напряжённо.

И пока Джиа не раскусила наш блеф, я говорю:

— Очень жаль, что мы не можем устроить обед здесь, но я понимаю, что мы не можем допустить того, чтобы она пронюхала про подвал.

Джиа резко вдыхает и переводит внимание на Ифу, но Ифа не замечает её взгляда, потому что таращится на меня. Я заключаю, что моя помощница находится в списке доверенных лиц, а вот я — нет. К счастью, Сиб встречается с одним из участников этого списка, а поскольку она не может от меня ничего скрывать, я осведомлена обо всех делах сопротивления.

— Никто не должен узнать о том, что там находится, Фэл. Я серьёзно.

Лицо Джианы становится таким же серым, как и грязь, которой испачкан её подбородок и шея.

— Я бы никогда никому об этом не рассказала, Джиа.

И зачем мне болтать о запасах фейской пыли, хранящихся у Антони, или как там они называют тот наркотик, который производит в Раксе бунтарь Ванс?

— К тому же на меня не действует соль.

— Прости, что держали это в секрете, Фэл, но Лор не хотел тебя вовлекать.

— Ещё бы, — бормочу я. — Я ведь ужасно ненадежная и инфантильная.

— Фэллон, — вздыхает Джиана. — Это не…

— Ты сама так сказала, когда покидала Небесное королевство, Джиа.

Сиб кладет руку мне на плечо и легонько его сжимает.

— Эпонина пришлёт за нами гондолу через два часа. А тебе, сестрёнка, стоит принять ванную.

Джиа проводит пальцем по засохшей грязи, сереющей на её заостренном подбородке, после чего смотрит вниз на свою простую белую рубашку и прочные брюки из парусины — все они покрыты ракоккинской грязью.

— Зайдите за мной, когда будет пора ехать, — сказав это, она выходит в коридор.

— Сиб, не могла бы ты мне помочь выбрать платье?

Я встаю так резко, что ударяюсь коленом о крышку стола. Возникшая тупая боль очень соответствует моему настроению.

Сиб берёт меня за руку, стаскивает со стула и уводит из гостиной. Она ведёт меня через ванную комнату, дверь которой захлопывает, и заводит в гардероб.

— Что это ещё за чёрт? — шипит она. — Лор?

— Что Лор?

Она подпирает бедро рукой.

— Ты ведь понимаешь, что Ифа может с ним общаться. Он расскажет ей, что это была не его идея.

— И что?

— А то, что я не хочу, чтобы меня выпотрошили.

Я закатываю глаза.

— Он не посмеет этого сделать.

И хотя она всё ещё тяжело дышит, так как я очевидно её не убедила, она говорит:

— Между вами что-то произошло, пока меня не было?

— Я не видела его уже несколько дней, так что нет.

Этот мужчина даже не удосужился посетить меня в моём сознании, а это значит, что он вообще обо мне не думает.

— Хорошо, тогда что, чёрт побери, тебя гложет?

— Абсолютно ничего.

Её брови изгибаются.

— Значит, ты учила оскорбления на языке воронов…

— В образовательных целях.

Я перебираю множество платьев, громко гремя деревянными вешалками.

Сиб наклоняет голову и пристально смотрит на меня.

— Ты можешь обмануть кого угодно, Фэл, но не меня.

Я так пристально изучаю складки шифонового платья цвета индиго, что мой лоб, наверное, покрылся сейчас точно такими же складками.

— Что произошло с Лором, Фэл?

— Ничего.

— Ничего?