— Хах, — усмехнулся голос, — лицемер. В твоих словах нет и доли правды. Я знаю подобных тебе. Монстры в шкурах праведников, одержимые мнимым долгом перед несуществующей силой. Вот только на сей раз ты свой долг не исполнишь. А я — исполню.

Нокс криво усмехнулся.

— Чего стоят слова о долге из уст предателя. Скажи, приятно ли было обращаться? Что он тебе посулил?

— Ты болван, такой же, как они. Все они. От праздных магистров-тауматургов до крыс, которые копошаться в дерьме, проливая свою и чужую кровь. У меня есть то, чего нет ни у кого из вас. Я свободен. Свободен и получил то, чего желал больше жизни.

— Раб Темного, который говорит о свободе. Как нелепо, — сказал Нокс.

— Я служу лишь одному господину, Нокс. Одному единственному. Тому, кто достоин, а не мифическому благодетелю. И этот господин — я сам. Я делаю то, что пожелаю.

— Как же вышло, что погибло столько народу? Это то, чего ты желаешь? Бессмысленной резни?

— Очень скоро ты поймешь, что эта жертва была необходима. Это вопрос нашего выживания. В конце концов, так будет и сейчас. Я выживу, а ты останешься здесь.

— Слова, достойные такого высокомерного ублюдка.

Оба сделали по несколько шагов. Мечи встретились в торжествующем реве стали. Раздался скрежет. Они обменялись быстрыми ударами. Мышцы гудели. Клинок Ластера взмыл вверх и так же стремительно опустился по дуге. На плече Нокса расцвела кровавая линия. Но он не остался в долгу. В момент атаки теург взмахнул черным клинком и полоснул Ластера по бедру, едва не повредив артерию.

Оба вновь скрестили мечи. Ластер оттолкнул теурга. Нокс встал в стойку, готовый к новой атаке.

— Толстокожий урод, — выругался Ластер, глядя на все еще стоящего Нокса, теургу показалось, что он напуган. — Вы — воистину отвратительное племя, которое должно быть стерто из этого мира.

— Скажи мне, к чему такие сложности? Подослал ко мне убийцу, пытался купить, вызвал в наш мир сущность Пепельного пламени через разрыв реальности. Почему бы не сделать все самому и с самого начала?

— Потому, что ты слишком опасен, а я… — ответил Ластер, все еще глядя на Нокса, не переводя взгляда, — у меня еще были дела.

— Ты же теург, свободный слуга могучей воли. Разве твой господин не дал тебе сил? Или ты просто боялся?

Ластер сжал губы в гневе.

— Неужели ты и сейчас боишься меня, гордый колдун?

— Бешеного зверя надлежит усыплять осторожно, — прошипел Ластер, а в случае с таким упертым псом, это справедливо вдвойне. Ты никак не желал оставлять поиски дочки барона, как бы я ни старался.

— Она стала еще одной жертвой твоего безумия?

Ноги Нокса, который все это время стоял подкосились. Он споткнулся, прислонился спиной к большому стволу и медленно осел, все еще наблюдая за своим противником. Вопреки тому, на что он рассчитывал, сил становилось все меньше.

Ластер, довольный таким положением вещей, опустил клинок. Ощущая бессилие Нокса, он расслабился. С довольной физиономией предатель повернулся спиной к изможденному противнику, посмотрел вдаль.

Теург не терял времени. Быстрым движением он создал печать, изгоняющую тьму. Но вместо завершения сложной руны начал вливать ту немногую энергию, что еще оставалась, в правую руку.

— О, с ней все непросто. Она настоящая аллегория человеческой жизни, как та задумана создателем. Кем бы он ни был. Ни жива, ни мертва. Великолепная дихотомия. Бедный фанатик. Воистину, ироничная ситуация. Ты прошел весь этот путь, а ответа найти не можешь. Но больше я ничего тебе не скажу.

— Вот и прекрасно. А то я начал уставать от твоей болтовни.

Стремительным рывком Нокс ринулся вперед. Ластер едва успел повернуться. Удар пришелся точно по лицу. Вечерний лес озарился ярким белым светом. Нокс внутренне возликовал. Ластер взревел не своим голосом. Собранная энергия печати Владыки нанесла ему чувствительную рану. Шансы еще оставались.

Отступник споткнулся, но устоял на ногах. На лице Ластера виднелся красный с черным след. Кожа в месте удара обуглилась и обратилась ничем. Противник кинулся с мечом на Нокса. Тот парировал удар и нанес собственный. Клинки сверкали и звенели, металл жаждал крови.

Коротким финтом Ластер отвел меч Нокса и выбил оружие у теурга. Нокс ударил ногой, отбросил противника, упал, перекувырнулся и поднял клинок. Вновь прыгнул на противника, готовясь нанести удар. Оставались считанные сантиметры. Три шага, два…Теург замахнулся, готовый завершить атаку, но внезапно почувствовал холод и резкую боль. Внутри что-то противно хрустнуло.

Нокс посмотрел вниз, словно не веря произошедшему. Серебристый клинок вонзился прямо грудь, чуть ниже сердца. Теурга накрыла волна мучительной боли, а затем пришла слабость. На черную сутану и сапоги хлынула кровь. Ноги подкосились сами собой. Однако упасть ему не позволили. Нокса подхватили жилистые руки.