Поговаривали иные соседи: де, мол, как медные деньги заместо серебряных царская казна стала чеканить, шибко большой доход Фролкины замки начали приносить. Так ведь известно: завистливы люди, и на каждый роток не накинешь платок.

А Фролка в тот самый день, когда Демидкин новый друг-приятель ему больно ухо вертанул и в великом страхе и недоумении оставил, и впрямь был занят делом необычным для замочного мастера.

Вытянул Фролка медную проволоку. Порубил на кусочки. Молотком кусочки расплющил. А потом каждое такое семечко медное между двумя калёными железками — стук! Весело идёт работа. Будто кот сытый да довольный мурлычет себе под нос Фролка.

На тех медных плющеных семечках одна сторона — царь-государь конный змея копьём колет, другая — буковки мелкие…

Одним словом, фальшивомонетным делом был занят Фролка-кузнец. И копейки его на государевы похожи были как две капли воды. Потому что железки калёные, или, как их называли тогда, чеканы, были крадены с государева монетного двора.

Случилось то года два назад. Жил Фролка в ту пору — надо бы хуже, да некуда. С кваса на воду перебивался. По трудному времени замки — не ходкий товар. А как своей лавочки нет — вовсе беда, не продашь.

Ребята голодные в голос ревут. Матрёна — худющая да злая — всё пилит:

— Другие, которые поумней, семьи обувают, одевают да кормят получше прежнего. И не кузнецы. В лес подаются. А ты себе в кузне стучал бы да стучал, кто знает чего?

Понимал Фролка, к чему клонит жена. И то сказать: кузнецкая работа силы требует, а у него ноги подгибаются и звон в ушах.

Боязно, однако, было идти на тайное, воровское дело. Матрёне говорил:

— Чеканы нужны… Они, чай, на улице не валяются… Где достать?

И словно услышал кто, приплыли чеканы Фролке прямо в руки.

С горя пропивал однажды заработанный случаем алтын. Рубаху на груди рвал, обливался пьяными слезами.

А как малость потрезвел, мужичок неприметный, которому жаловался на нелёгкую свою судьбу, и скажи:

— По глупости маешься. При твоём ремесле возможно жить припеваючи.

Разом у Фролки выскочил хмель. Услышал точно Матрёнины слова. Однако виду не подал, что уразумел, куда мужичок гнёт:

— Времена ноне не те. Горб целый день ломаешь, а заработаешь пшик…

Мужичок пристально посмотрел, прищурился.

— Коли в прятки хочешь играть, так не со мной…

И поднялся.

Испугался Фролка упустить случай. Остановил:

— Постой… Дело-то боязное, опасное…

— Ежели опасаешься, опять же толковать не об чем…

— Тьфу, — плюнул в сердцах Фролка, — уж больно напрямки идёшь… Ну, что у тебя там?..

Наклонился мужичок к самому Фролкиному уху:

— Чеканы копеек государевых с его монетного двора… Уговор такой: я те чеканы, ты мне пятьдесят рублей медных денег…

Отшатнулся Фролка:

— Ума рехнулся?! Где добуду столько?

Скривил в усмешке тонкие губы мужичок.

— Голова! Тебе на то два дня работы да пять фунтов меди.

Принялся Фролка торговаться, у мужичка один сказ:

— Не хочешь — не бери. Другие найдутся. От своего счастья не всякий откажется…

Согласился Фролка.

— Сюда через неделю и принесёшь, — велел мужичок. — Да хитрить не вздумай. Одной верёвочкой теперь связаны.

Душа у Фролки в пятки ушла, как за пазуху перешла тряпочка с калёными тяжёлыми железками.

Попрощались.

Идёт Фролка, а железки за пазухой: дзынь-дзынь, дзынь-дзынь… Кажется Фролке тот тонкий голосок громче пожарного набата. И чудится: крадутся по пятам государевы слуги, вот-вот схватят.

Пока до дому добрался — взмок.

Жена напустилась:

— Где шляешься, окаянный?! Опять винищем несёт…

Повернулся Фролка, и глянули на Матрёну страшные глаза.

Сколько потов с Фролки в те дни сошло, сказать невозможно. И не от трудов одних. Больше от страху.

Перекрестилась Матрёна. Молчком поужинали. Молчком спать легли.

Утром обронил Фролка:

— Со двора не ходи, кого у калитки приметишь, разом упреждай. Да гляди как следует, не то рядом на плаху головы положим.

Что делать будешь?

— Фальшивые деньги…

Затряслась Матрёна.

— Страх-то какой… Может, не надо, Фролушка?..

— О том раньше думать надо было. Теперь поздно.

Непривычно Фролке монетное дело. Нужных приспособлений нет. Однако недаром слыл хорошим мастером. Изготовил что нужно. И посыпались государевы копейки, чеканенные рукой Фролки-кузнеца.