Утром над входом в будущий клуб повесили яркую вывеску, выполненную в фиолетовых и розовых цветах.

— Красота, — улыбнулся я.

— Я всё же считаю, что это слишком, — снова покачал головой Наставник.

На фасаде трёхэтажного административного здания, выкрашенного бежевой краской, двухметровая вывеска с женскими силуэтами на фоне шестов смотрелась очень приметно. Особенно била в глаза надпись: «Райские кущи». Да-да, я решил, что моё революционное для здешних мест заведение уж точно не будет называться «Белкой».

— Привыкнешь, — махнул я рукой. — Идём внутрь.

Внутри просторного зала, выполненного в тех же цветах, что и вывеска, собирали мебель.

— Точно управятся до конца недели? — спросил я.

— Господин, — с укором проговорил Вадима. — Мы столько денег ввалили… Ещё и не все выплатили.

— Ясно-ясно, не ворчи, — поднял я обе руки.

— Господин, мне нужно переговорить с главным мебельщиком, — Вадим указал головой в сторону рабочих, собирающих мебель. Я кивнул, отпуская его.

Осматривая получившийся интерьер, я испытывал удовлетворение. Не терпится увидеть, какой фурор произведёт первый в Москве стриптиз-клуб. В успехе я не сомневаюсь, всё будет леген…

А это ещё что.

С задумчивым видом я подошёл к барной стойке и принялся рассматривать лампу, прикреплённую к потолку над ней. Чёрная металлическая фигуристая женщина «держала» в руке плафон в виде бутона. И сейчас эта женщина «лежала» на потолке. Смотрится… концептуально.

Но есть одно «но».

— Извините, уважаемый, — окликнул я мужика в комбинезоне, прикручивающего розетку неподалёку.

— М? — он недовольно посмотрел на меня.

— А это вы вешали? — я указал на люстру.

— Ага. Странная лампа! — мужик посмотрел на кованую грудь силуэта и довольно усмехнулся.

— И что же странное вы в ней заметили?

— Парень, ты чего? — нахмурился он и снова усмехнулся. — Это ж баба! Голая баба на потолке! Никогда таких ламп не видел.

— То есть, кроме того, что это «баба», всё остальное в порядке? — недобро хмыкнул я.

— А то ж! Ладно, не отвлекай. У меня ещё куча работы, а твой начальник — суровый мужик.

И он отвернулся.

Форкх меня дери…

Слов нет…

«Ремонт хуже войны, — в шутку говаривал комендант одной Александрийской базы, мужик, которому доводилось и воевать, и строить. — Строители порой такое учудят, что все вражеские тактические задумки кажутся детским лепетом. У строителей, вот у кого, Ваше высочество, поистине безграничный полёт фантазии, и высший разум в черепной коробке».

— Уважаемый, — снова окрикнул я электрика.

— Ну чего тебе, паря? Сказал же, иди отсюда, не мешай работать…

— У этой лампы даже креплений не было, чтобы вешать её на потолок! — указал я пальцем на кованный женский силуэт.

— Верно, — осклабился мужик, — пришлось поднапрячь извилины, чтобы её примастырить. Но в итоге надёжно посадил на крюк. Теперь на ней хоть подтягиваться можно.

— Жопу ты свою бы на этот крюк посадил, умник! Это настенное бра! И вешать его нужно было на стену в туалете, а не на потолок в зале!

Мужик побледнел и начал беззвучно открывать рот, точно рыба, выброшенная на сушу.

— Но… э…

— Мы столько денег платим не только за спешку, но и за качество. Не знаешь, как делать — спроси!

Электрик закивал, словно болванчик. Я же краем глаза отметил, что на нас изумлённо пялятся и другие работники.

— Господин, что случилось? — ко мне подлетел ошарашенный Вадим.

Я молча указал на настенное бра, висящее на потолке.

— Ой… Косяк, проглядел… Прошу прощения, — склонил он голову.

— Разберись здесь, — спокойно ответил я. — А я пойду ещё осмотрюсь.

К счастью, столь явных ошибок строителей я больше не обнаружил. Правда, присоединившийся к моему обходу Вадим, с виноватым видом то и дело указывал на разные элементы, рассказывая, как заставлял строителей что-то переделывать.

— А вот тут покрасили не в тот цвет, — ткнул он на стену возле окна. — Но я заметил.

— Молодец, — улыбнулся я, одобрительно хлопнув Наставника по спине. — Я всё понимаю.

— Спасибо, господин. Эх, скорее бы всё это уже закончилось…

— Всё только начинается, Вадим. Если какой-то мелкий ремонт выбил тебя из колеи, то что будет дальше? Нам предстоит изменить не только два здания. Но и весь мир.