На деле же они — корм для Малосильного.

Наконец, боевой кортеж Истинных Оболенских свернул на дорогу, ведущую к воротам кремля, и…

Кортеж резко остановился.

— Что это? — удивлённо спросил Сергей Оболенский.

Перед воротами стоял готовый к бою отряд. Люди не скрывали своих лиц, и Оболенские могли узнать их.

— Он ведь должен быть в Москве! Почему он здесь? — Сергей повернулся к дяде.

— На выход, всё. Готовность номер один, — скомандовал в рацию Мирослав Егорович.

Первый ударный отряд Истинных Оболенских за несколько секунд покинул машины. Ратники были готовы к бою. Аристократы были готовы сражаться за свои интересы, а их Слуги — за своих господ.

Сергей и Мирослав, как и положено лидерам, шли чуть впереди своей боевой группы.

Они направлялись к кремлю. В этот момент за стеной крепости вновь вспыхнули яростные белоснежные молнии.

Мирослав Оболенский набрал полную грудь воздуха, чтобы задать интересующий его вопрос, но не успел.

— Судари, мы выполняем личный приказ его светлости великого князя! Нам велено никого не впускать на территорию кремля до тех пор, пока его светлость лично не отменит это распоряжение! — громко сказал высокий мужчина с колючим взглядом, явно возглавлявший отряд, блокирующий доступ к воротам.

И в подтверждение своих слов показал гербовую бумагу.

Мирослав Оболенский яростно оскалился. Стоящий перед ним человек — подполковник Илюхин, глава московского отдела службы безопасности, по сути, его подчинённый. Ведь великий княжич Тверской — Мирослав Егорович Оболенский, уже много лет возглавлял всю службу безопасности великого княжества.

И раз «москвич» здесь, да ещё и с отрядом бойцов…

Дело плохо.

«Андрей всё знает! — догадался Мирослав Оболенский. — Но он не мог подготовиться у меня под носом. Да и с Илюхиным не так много воинов, а со мной лучшие бойцы… Проблема… Но мы должны успеть. Нужно идти до конца».

— Вы мешаете нам оказать помощь великому князю, — прогремел Мирослав Оболенский. — Подполковник, отойди в сторону. Это приказ.

— У меня приказ самого великого князя, и я выполняю его, Мирослав Егорович, — нарочито спокойным голосом ответил Илюхин.

— Я буду расценивать ваши действия, как измену, — сухо предупредил Мирослав Егорович.

— Если пойдёте против приказа его светлости, то я буду расценивать ваши действия, как измену, — всё так же спокойно ответил Илюхин.

Мирослав Оболенский сжал кулаки и был готов отдать приказ, но…

— В бой! Уничтожим изменщиков! — опередил дядю Сергей Оболенский.

Глава 30

Гуру, даже раненый — страшный враг. Особенно если он почувствовал, что может проиграть и начал выкладываться сверх обычного. Легко ранг Гуру никому не даётся — даже супер гениям требуются длительные тренировки и десятки тяжёлых боёв, чтобы его достичь. А это значит, что слабохарактерных Гуру практически не сыскать.

Вот и наш огненный враг рычал и ярился, а от его тела во все стороны расходились кольца концентрированного пламени. То и дело он бросал взгляды в сторону крепостной стены, явно раздумывая о побеге. Но опыт ему подсказывал, что от целехонького Гуру молний раненому Гуру огня не сбежать.

Великий князь Тверской резко развёл руки в стороны, и вокруг его противника в радиусе пятнадцати метров засверкали небольшие белоснежные молнии. «Ларец Перуна» — так называется эта техника, в Сибири я с Кольцами концентрации применял её против сарнита.

Форкхово дерьмо, как же раздражает, что без последствий для своей хрупкой шкурки я не могу ничем помочь Арсению. Правда, за время этого недолго боя я уже подгадал момент и атаковал вражеского Гуру. Как раз после моего вмешательства Виллиан и обзавёлся небольшой дыркой в брюхе, правда, контроль над живой не потерял.

Да, свой вклад в нашу победу я уже внёс, но хочется ещё что-нибудь полезное сделать…

И обойтись без превозмогания и тяжёлых травм. По крайней мере, на этом этапе операции. Зря, что ли, мы все тщательно продумывали?

А от мелких-то травм никуда не деться — у меня уже всё тело горит от альтеры да несколько ожогов имеется после прошлого прорыва к Гуру.

Молнии вокруг Виллиана одновременно устремились в центр, к цели, но огонь сбил больше половины. Оставшиеся, обжигая стихийный доспех врага, слились в одну огромную шаровую молнию.

Именно в этот момент я увидел, как из разбитого окна главной башни кремля выпрыгнула фигура в чёрном. По противогазу на голове я опознал в этой фигуре врага (наши бойцы на таблетках от Архуна, а противогазы «на всякий случай» у нас другой формы).