Шрифт:
Какой-то смельчак реолец много о себе возомнил, бросившись слева и пытаясь достать меня мечом.
Зря.
На три шага вокруг меня царит смерть. Мне нужно лишь добавить одно движение, чтобы защититься от простолюдина.
Стена клинков.
Он сумел пройти лишь шаг и рухнул, пробитый сразу в нескольких местах призрачными мечами.
Что-то вопит Кодик, за пределами нашей схватки идаров рубятся простые солдаты. А мы всё так же глядим глаза в глаза.
«Сын, никогда не гляди на клинок. Глаза. Глаза расскажут тебе, куда и как ударит твой враг.»
Я не знаю стиля меча, который использует реолец, но это не важно. Он идёт точь-в-точь по тому же пути, что и север. Сила и мощь.
Каждый его удар я встречаю своим. И пусть мои льдинки проигрывают его каплям, но пока что он не в силах убить меня.
А затем я сжимаю в узкий тёмный клинок свою пелену Устрашения и бью ей, словно кинжалом.
Глаза в глаза.
Реолец дрогнул. Дрогнула его рука, опускающая клинок. Но мне этого хватило. По-змеиному быстро ударить мечом влево, вправо, расширяя проход. Я скользнул в возникший просвет в стене летящих на меня капель. Протиснулся в него, столкнулся сталь к стали с реольцем.
Я по-прежнему гляжу ему глаза в глаза.
Тебе конец, реолец.
Три удара сердца мы обмениваемся ударами стали, а затем я вбиваю меч ему в грудь.
Оскалился. Набегающие реольцы остановились, попятились, а затем и вовсе бросились бежать.
Я перечеркнул их одним ударом. Четвёртым. Доспехи не остановили моего призрачного меча. Он вспорол их чешую, даже не заметив.
Ну, кто ещё?!
— Господин! Господин! Бежим!
Я отвёл глаза от мёртвых реольцев, обернулся на крик Кодика, непонимающе завертел головой.
Чтоб Адалио забыл, как языком ляпать. Какой ещё лесок, какие ещё две сотни реольцев?
С нашего правого фланга, оттуда, где я должен был бы стоять, накатывала целая орда реольцев, сметая всех на своём пути. Сотни четыре, а то и пять.
Свистнула стрела. Нехорошо свистнула. Так свистнула, как не могла бы свистнуть там, где целых два Великих паладина.
Я снова крутнулся. Мой отряд здесь один среди тел реольцев. Шёлковое одеяние Визира мелькает среди бегущих к лесу, Адалио напротив, рванул к реольцам.
Безумец, он что, считает, что пять десятков нашего фланга остановят пять сотен? Через мгновение я и вовсе похолодел, потому что увидел, как накатывающие сбоку реольцы замирают над убитыми, вбивая в их грудь пальцы.
Это не реольцы. Это Кровавые жнецы. А вон среди них закованные в сталь фигуры Кровавых воинов.
Завопил, срывая горло:
— Адалио! АДАЛИО!
Он услышал. Обернулся. И сообразил всё в одно мгновение, в отличие от меня.
Удар сердца и он с отрядом уже бежит. Не к реольцам, не ко мне, а наискось, к лесу.
— Господин!
Я сметаю ещё десяток смельчаков реольцев, что решили напасть на идара, и отворачиваюсь от их окровавленных тел. Приказываю:
— Уходим.
Лучше бы этот петух Учлун забыл, что со штанами в нужнике делать. Он что, позабыл прочесать окрестные леса? Как можно было пропустить там орду Кровавых жнецов? И в какой деревне их создали, если здесь нет ни одной на десять лиг во все стороны?
Жаль, ответить мне было некому.
Глава 12
Хасок угрюмо заметил:
— Люди выдохлись.
Бихо ощерился, растягивая едва поджившие губы и обнажая выбитые ударом оголовья реольского меча зубы:
— И как я без тебя не заметил, умник!
Адалио удивительно вовремя выскользнул из переплетения ветвей, положил руку на плечо Бихо.
— Спокойней, спокойней.
Тот тут же скинул его ладонь. Адалио пожал плечами и лишь повторил:
— Спокойней, не хватало ещё поссориться между собой в такой момент. С людьми всё верно. Они не более чем младшие воины. Им не хватает выносливости пылающего в жилах ихора.
Фату, осунувшийся, похудевший за эти три безумных дня бегства, негромко заметил:
— Всё точно так, как и учили в Кузне. Правда, там позабыли дать нам урок, что делать, когда тебя гонят, как добычу.
— Это простой урок, — Адалио вздохнул, жёстко добавил. — Дать отпор.
Бихо фыркнул:
— Не это ли мы пытались сделать вчера, под руководством нашего великого хоу? — ткнул себя в рану, снова щеря осколки зубов. — Мне хватило! А Слайдо вообще сдох!
Адалио покачал головой: