Шрифт:
– - Не знаю... Говорит, трезвый...
– - Трезвый? Ну и мотайте!
– - Погоди, Раф, а может, они мне подойдут?
– - Тебе?
– - Кареев пожал плечами.-- Не знаю... Тебе, может, и ничего...
– - Сколько вас?
– - женщина повернулась к Ваське.
– - Четверо.
– - А проку...-- Кареев усмехнулся.-- Хотя, если свинарник...
– - Коровник,-- глядя на Ваську, поправила женщина.-- Каменщики есть?
– - Двое,-- маскируя радость, спокойно ответил Васька.
– - Пьют?
– - женщина взглянула на Кареева.
– - Этот -- нет,-- Кареев отвернулся с безразличным видом.
Женщина взглянула на часы, потом -- на Ваську.
– - К двенадцати подойдете к прорабской.-- И снова обернулась к Карееву: -- Так чего я тебе?..
– - Марья Ивановна!
– - крикнул внутрь дворика Глеб.--Тетя Маня!
Приземистый домик косо сидел в узком палисаднике, дувальчиком отгороженный от улицы. Перед домом пестрые куры клевали землю.
– - Нет Мани... Может, в магазине?.. Они вошли во двор. Куры прыгнули в разные стороны, взъерошив низкую пыль.
Дверь была без замка. Глеб для порядка постучал и со скрипом подал ее внутрь. В сарайчике справа завозилась свинка. Они сняли рюкзаки. Ружье Глеб поставил в угол.
– - Егорыч! Гости! Дверь в комнату была приоткрыта: в распахе виднелась часть дивана и зашевелившееся на нем красное одеяло.
– - Егорыч! Угол одеяла сполз на пол.
– - Кого?..
– - замученно донеслось с дивана. В комнате моргали кошачьи глаза -- ходики. Вплотную с диваном, возле руки Егорыча стояла табуретка, на табуретке в стакане, прикрытом блюдцем, плавали темные ягоды.
– - Егорыч, ты живой?! Как летать -- он живой, гостей встречать -нету... Хозяйка-то где?
– - Глеб сел на диван в ноги к Егорычу, подобрав сползший угол одеяла. Остальные растерянно стояли.
– - ...микстурой... в лаборатории кх, кх...
– - закряхтел живой Егорыч.
Егорыч был такой же, как до падения, целый с вида, только рот чуть перекошен: в несмыкающемся правом углу виднелись желтые зубы.
– - Туда, кх, давай...
– - он шевельнул головой за спину,-- сесть.
Глеб бережно за плечи вытянул легкого -- даже со стороны видно: легкого -- Егорыча из-под одеяла и примял подушку ему за спину.
– - За-закурить дай... Некуреный, чего говоришь-то кх... со вчера...
Глеб вынул "Приму".
– - Полегче чего...
Юля достал с фильтром. Слабыми руками Егорыч взял длинную сигарету и неуверенно вставил в незнакомый рот.
– - Запугался?
– - спросил он Юлю,--кх... скривило... вот...
– - Пройдет, Егорыч. Отпустит постепенно.-- Глеб поднес ему спичку.-- А мы тебе, это... презент несем...
– - Кого?.. Кх...
– - Выплюнул Егорыч дым.
– - Гостинец, говорю...
– - Глеб взял стакан с табуретки.-- В шифоньере чашки возьму, ага?
– - Бери, кх... Третий раз летаю, кх, кх... Еще жив... Странное дело! Глеб легко, как с нормальным, общался с Егорычем, будто и не он вчера уверял, что Егорыча нет уже на этом свете. Остальные неловко молчали, зажатые брезгливой жалостью.
– - А Юлька-то, кх, кх, говорю, запугался,-- Егорыч попробовал улыбнуться.-- Не боись, кх, кх...
Юля сидел бледный и глядел в пол. Глеб нашел чашки и по-хозяйски разливал водку.
– - Давай я тебя попою, Егорыч... Икрой мягкой закусай временно. Икра-то у кого? Билов, в блюдечко ее вынь...
Билов вынул из рюкзака баклажанную икру.
– - Когда в Москву-то прилетишь, Егорыч?.. В январе не приезжай, в январе я окуней буду удить на морошку... Духу набери и постепенно...-- Одной рукой Глеб поддерживал Егорыча за спину, трясущуюся от мелкого сухого кашля, другой -- помогал вялой его руке совладать со стаканом.-- О-о... Вот так... Держи ее временно. Ну, будь здоров, Егорыч!
– - Глеб выпил.--Забыл! Икорки-то?..
– - Не-е, кх...-- Егорыч отвел слабую руку со стаканом в сторону.
Глеб подхватил стакан.
– - Чего врач сказал? Рентген делали?
– - Светили... донизу, кх... ребра поломаты... Врач, легкое, кх... сказал, воспаление будет...
– - Легких,-- поправил Глеб.
– - Ага,-- легкое... И после желудка, кх... желудка там, надорвалось, говорит... После желудка... Тычу туда... вроде, кх... кость лишняя. Ткни-ка...
– - Чего ее тыкать, там лишних нет. Тебе, Егорыч, надо, это... грудь обмотать, чтоб ребра состыковались...
– - Маня уж... замотала... Простыню раскурочила... Третий раз летаю, чего говоришь-то, все не до смерти, кх.... Маня под расписку из больницы вынула.