— У нас уже есть прочные стены, но они не спасают от Тёмных.

— Поэтому необходимо набрать в оборону города хороших бойцов. К тому же, мы с тобой могли бы заняться их обучением, чтобы в случае вторжения они смогли дать достойный отпор врагам.

— Ты не оставишь нас, когда всё это закончится?

— Нет, я собираюсь сделать Мидлстоун лучшим городом на свете.

Она кивнула, и в её взгляде промелькнуло восхищение.

— Это звучит так… благородно. Надеюсь, мы справимся.

— Ты и я. Вместе мы преодолеем любые трудности. Когда погибла твоя группа, единственной целью для тебя стала месть за их утрату. Но очень скоро мы отомстим, и я собираюсь подарить тебе новый смысл жизни. Мортимэль, ты прекрасная воительница и я хочу, чтобы ты присоединилась ко мне и стала верным соратником, на которого я всегда смогу положиться.

— Н-но… — её голос дрогнул от неожиданности, а по прелестным щекам пополз румянец.

Господи, это было так мило. И теперь я собирался разыграть свой главный козырь.

— Предлагаю скрепить наш союз обетом «Братства Крови»!

— Откуда ты знаешь? — девушка удивлённо вскинула брови, — Я никому и никогда не рассказывала об этом. А все члены Братства мертвы…

— Слова не нужны, — покачал я головой, напоминая о своём происхождении.

— Но обет Братства даже сильнее клятвы верности! — воскликнула Мортимэль, — Это означает, что мы будем вместе до тех пор, пока смерть не разлучит нас. Это нерушимое обещание!

Я подошёл ближе и взял её за руки.

— Ты присоединишься ко мне. Моё путешествие по спасению этого мира будет долгим, и ты, как сильная воительница, окажешь мне бесценную помощь.

Она посмотрела на меня своими большими зелёными глазами и, немного помедлив, решительно кивнула головой:

— Для меня честь вступить в твою команду.

Мне пришлось несколько раз перезапускать сцену, когда Мортимэль рассказывала мне подробности совершения обета «Братства Крови», чтобы запомнить всё в деталях. Так что теперь я готов был произвести всё в точности до мелочей.

Я вытащил из-за пояса кинжал, который мне подарил охотник на площади, и порезал его лезвием свою ладонь.

— Кровь за кровь, отсюда и поныне моё тело и душа принадлежат тебе. Я клянусь служить, защищать, быть верным и преданным до последнего вздоха.

Мортимэль взяла нож из моей руки и тоже провела лезвием по своей ладони, а затем повторила слова:

— Твоя кровь принадлежит мне, а моя душа и тело теперь твои. Клянусь служить, оберегать, защищать и быть преданной по гроб жизни.

После этих слов мы сложили ладони, переплели пальцы, и кровь, которую мы пролили, смешалась.

Отныне наш договор был скреплён кровью, и я почувствовал, будто со мной что-то произошло, что-то необъяснимое, но весьма приятное.

Мортимэль вернула мне нож, и её лицо озарила улыбка. И я понял, что всё это было не зря. Всё то, через что я прошёл, вся кровь и боль, бесконечная череда смертей... Всё это стоило того.

Самая прекрасная девушка на всём белом свете сейчас смотрела на меня, и в этой улыбке было всё. Моё сердце затрепетало, по коже пробежали мурашки, я не мог оторвать от неё свой взгляд.

— Можешь считать меня своей тенью, — тихо сказала она, глядя мне прямо в глаза.

Я почувствовал, как моё сердце бьётся в груди, как кровь закипает и стучит в висках. И в этот момент я осознал, что хочу её поцеловать.

Я протянул руку и дотронулся до её щеки. Она была такой мягкой и тёплой. Девушка вздрогнула, но не отпрянула. Приложив палец к её губам, я тихо сказал:

— Да будет так, — ответил я и улыбнулся.

В ярких изумрудных глазах промелькнуло отражение моих чувств. Она улыбнулась, чуть подалась вперёд, а я вдруг, словно во сне, поцеловал её в губы. Это был нежный, почти невинный поцелуй, который, тем не менее, заставил меня почувствовать себя словно в раю.

Мортимэль тихонько вздохнула, когда наши губы, наконец, разъединились.

— Мы можем продолжить, — сказал я.

— Я… Это так странно…, — девушка засмущалась и опустила глаза.

По всей видимости, она всё ещё немного стеснялась, и мне хотелось дать ей чуть больше времени, чтобы принять произошедшее.

— Ничего, у нас впереди ещё долгий путь.

— Мы встретились совсем недавно... А у меня складывается впечатление, будто знаю тебя всю свою жизнь.

— Это нормально, — я улыбнулся и ободряюще подмигнул ей.