Бегал, правда, недолго. Споткнулся о неведомо откуда взявшийся тапок и упал на пол. Пока очухивался, Арина налетела на меня разъяренной валькирией. В глазах скандинавской воительницы полыхали огоньки праведного гнева, взлохмаченные волосы топорщились, словно сплетенная из колючек корона. Она уселась на меня сверху, придавив всем весом, и принялась щекотать. Да так ловко у неё это получилось, что под конец только и оставалось, что издавать булькающие звуки, умоляя о пощаде.

А после уставшие, но довольные мы сидели на диване и пили газировку, только что извлеченную из холодильника. Болтали и смеялись о всяких пустяках. Хорошо было, ровно до тех самых пор, пока Арина не заявила:

– Ты должен перед ним извиниться.

– Перед кем - перед Гамахеном? Да пошел он!

– Должен! – продолжила настаивать девушка.

– А вдруг это он растрепал?

– Вина его не доказана, а ты свой проступок уже совершил. И что хуже всего, на глазах зрителей. Кому захочется дружить с повернутым мозгами человеком? А вдруг завтра на них с палкой кинешься?

– Не кинусь.

– Это ты знаешь, а они после увиденного не уверены.

Я крепко призадумался, а ведь права Арина. По-своему, по бабьи, но права. Умеют женщины на проблему с точки зрения остальных глянуть, что те подумают, да что скажут. Неадекватен Лешка Чижов, так получается? Выходит, что так… Как прыщавый Лузга с Товарной улицы, с которым никто дел иметь не хотел, потому что орет и кидается в драку по малейшему поводу. Уж сколько его били – почитай, целых зубов во рту не осталось, а все равно норовит отношения выяснить.

До вечера я маялся мыслями, все места себе не находил: то книжку читать пытался, то порванную майку штопал. А стоило солнечному диску коснуться горизонта, как появилась решимость. Не было её пару часов назад и вдруг такая сила меня обуяла, что взяла за шкирку и потащила за Южные ворота прямиком к голубятне.

Пацаны были на месте. Я издалека услышал басовитые рассуждения Малюты о том, какие силки лучше ставить, и что сейчас в том никакого проку… Вот ежели по осени, тогда совсем другое дело. В особенности в октябре, когда они - суслики напитаются зерном, да обрастут жиром.

Здоровяк любил рассуждать о вещах очевидных, делал это не торопясь, с основательностью, достойной побеленных сединами стариков, в особенности после того, как употребит бутылочку пивка. Малюта бубнил, а подремывающий на солнышке Тоша делал вид, что слушает. Молчал и вечно язвительный Гамахен, усевшийся в углу на турецкий манер. Оно и понятно, с разбитой губой особо не поразглагольствуешь. Он первым заметил мое приближение, но никак не отреагировал, словно это не Лешка Чижов на второй этаж поднялся, а бестелесный дух. Сделал вид, что почесывание облезшего носа его куда больше волнует.

– Грызуны есть грызуны, не умнее трущобных крыс, - продолжал бубнить Малюта.
– Батя рассказывал, как ловил евражек на обыкновенную кротоловку. Берешь обрезок пластиковой трубы – главное, чтобы ничем не провонявший. Ладишь простенькую дверцу на гвозде, в длину чуть больше диаметра, подпираешь и…, - здоровяк оборвал речь, услыхав поскрипывание деревянных ступенек. Делавший вид, что дремлет, Тоша вдруг открыл глаза и недобро уставился на меня.

– Чего приперся?

– А чего, нельзя?

– Тебе нельзя.

Тут я увидел довольную физиономию Гамахена. Этот паразит сидел в углу и в тихую улыбался. Вот кто значит настроил пацанов против меня. Я вчера убежал, а этот вернулся и такой небывальщины наплел, что теперь со мной не то что разговаривать - слушать не будут. Гамахен, он же хитрожопый, он и не на такую подлянку способен.

И такая злость меня разобрала, что забыл зачем пришел. Вместо извинений кинулся к ненавистному Гамашу с кулаками. Жаль, что не успел подрихтовать вторую губу. Малюта схватил меня за шкирку, и словно нашкодившего кутенка, выкинул с голубятни. Прямиком со второго этажа в кусты. Хорошо, что умудрился извернуться в полете, приземлившись на ноги. Иначе точно внутренности отбил.

– Это он вас подговорил, - крикнул я обиженно. И чтобы не возникло малейших сомнений, ткнул пальцем в фигуру Гамаша.

– С чего это? – удивился Тоша.

– А с того, что вчера никаких претензий не было. Ну ударил его пару раз, с кем не бывает.

– С нами не бывает… Мелкий, ты видимо туп и глуп, раз не понимаешь очевидных вещей. Гамаш свой, мы его с самого детства знаем, а ты чужак. Без году неделя, а уже на своих бычишь.

– Нам такие не нужны, - подтвердил Малюта.

– Сразу видать - безотцовщина, - влез в разговор Гамахен. – У таких как Чижик, понятие свой-чужой напрочь отсутствует. Мелкий зверёныш привык, что кругом одни враги.

Договорить Гамахен не успел, дернулся от пущенного в его сторону камня. Снаряд пролетел над головой и с глухим стуком ударился о деревянную балку.

– Не балуй, - предупредил Малюта.

– Да пошли вы! – огрызнулся я и развернувшись, зашагал в сторону гаражей.

Хотел добавить, что не видать им теперь денег за найденный Плимут. Пускай хоть лично подгонят машину к мастерской. Хотел, но не стал… И без того было понятно, что все связи разорваны и Чижик остался один. Как было раньше, как и было всегда.