Филипп молча слушал, но чувствовал, что где-то внутри зарождался тот привкус металла во рту, признак стресса.

— Так что, Филипп Икер Касильяс, — продолжала Юля, — я не хочу оказаться участницей той группы ни в роли курицы, ни в качестве адвоката дьявола. Я не хочу, чтобы ты в один прекрасный день заявился ко мне домой с фотографиями, которые перечеркнут мою жизнь. И это ещё одна причина, почему я уйду от Олега. Он такого вообще не заслуживает.

— Ты думаешь, я способен на это?

— Филипп, ты — преступник, мошенник. А я не верю в превращения за пару ночей. Ты всю жизнь занимался этим и будешь заниматься. Поэтому, пожалуйста, отдай мне мой кулон.

Он засунул руку в задний карман джинсов и вытащил безделушку.

— Я, пожалуй, оставлю его себе на память…

— Сколько?

Он резко поднялся с кровати и подошёл к ней, крутя цепочку на пальце.

— У тебя столько денег нет…

— Я найду. Я даже смогу заплатить за твои сверхурочные, — сказала она и кивнула на кровать.

Филипп замахнулся, но рука застыла на полпути.

— Ты хотел ударить меня? — спросила дрожащим голосом. Он натягивал на себя футболку. Засунул свой телефон в задний карман штанов. Взял портмоне со стола и вышел из комнаты. Прошёл в прихожую. Стал обуваться. Она стояла в коридоре, прижимая руку к дрожащей губе и смотрела на него. Филипп взялся за ручку, открыл дверь и только на пороге обернулся. Засунув руку в карман, вытащил цепочку с половинкой сердечка и швырнул ей в ноги.

— Adios! — и захлопнул входную дверь так, что зеркало сорвалось со стены и упало, разбившись на мелкие осколки. Минуту или две она стояла, словно окаменевшая, потом опустилась на пол и зарыдала во весь голос…

***

Филипп складывал вещи в сумку, вернее не складывал, а просто швырял всё подряд.

“Нужно быстрее валить отсюда, из этой страны. Зачем я вообще сюда приехал? Чтобы выслушать, какое я дерьмо? Так я и так знаю, кто я и что я. Быстрей отсюда, ко всем чертям, — он метался по номеру и старался не вспоминать. — Забыть, забыть всё, как кошмарный сон и запретить себе не то, что думать, даже смотреть в сторону России”.

Настойчивый стук в дверь заставил его замереть. Он посмотрел на часы.

“Половина третьего ночи. Мне уже пора выезжать в аэропорт. Кто бы это мог быть?” — он подошёл к двери и открыл. На пороге стояли четверо в штатском.

— Господин Филипп Икер Касильяс? — спросил один из них.

— Да, это я.

— Разрешите войти, — они вошли в номер и рассредоточились по разным углам.

— В чём дело? У меня вылет через три часа.

Один из них, оглядывая номер, остановил взгляд на сумке. Затем засунул руку во внутренний карман и вытащил маленькую красную книжечку.

— Следственный комитет. Майор Воронов. Вы задерживаетесь на семьдесят два часа в связи с выяснением обстоятельств смерти некой Свиридовой Марии.

— Кого?

— Прошу вас, собирайтесь. Вам придётся проехать с нами.

— Я могу сделать телефонный звонок?

Капитан Воронов усмехнулся: "Занервничал заморский хлыщ".

— Да, можете сделать телефонный звонок.

Филипп взял телефон и набрал номер. Ждал, когда на том конце снимут трубку, а потом что-то стал быстро говорить по-испански.

Воронов смотрел на него и в душе ликовал. Приятно загонять в угол опасного зверя и видеть, как тот мечется и пытается вырваться, но ты перекрыл ему все входы и выходы. Так в детстве он любил убивать пауков у бабки в огороде. Находил норку, наливал в неё воды и ждал, когда паук вылезет весь мокрый и еле живой, а потом давил его палкой.

***

В изоляторе Касильяс отказался давать показания, пока не прилетит адвокат. Его разместили в камере ещё с тремя подследственными. Он делал вид, что не понимает по-русски. Мужики несколько раз пытались задеть его, но потом отстали. От иностранца толку не было никакого. Только ржали, когда что-то спрашивали у него, а он переспрашивал или отвечал, но, в общем, они были вполне безобидны. Наконец на следующий день прилетел их семейный юрист и давний друг их семьи сеньор Морьентес с помощником. Филиппа привели в комнату для переговоров. Через несколько минут вошёл адвокат. Уже по его лицу он понял, что положение серьёзное.

— Ну что там у нас? — спокойно спросил. Мужчина в строгом деловом костюме сел напротив и достал бумаги.

— Убита девушка, горничная отеля, в котором ты остановился. Найден её труп и твои потожировые у неё под ногтями.

— У тебя есть её фото? О ком идёт речь?

Адвокат полез в папку и вытащил фотографию. На ней была девушка, брюнетка, с проломленной головой, почти без одежды.

— Ты знаешь её?

Он кивнул.

— Она была горничной в моем номере. Всё время приходила с утра пораньше. Не давала мне выспаться. Я жаловался на неё. И она перестала донимать меня по утрам. Потом я столкнулся с ней в баре, внизу. Я даже не сразу узнал её без униформы. Потом когда до меня дошло кто это, я её послал, тогда она вцепилась в мою руку своими когтями…