Она бросила свои тряпки на ближайшую скамейку и бросилась к девушке с поцелуями и объятиями.

— О, да вы похорошели!

— Спасибо, Галина Борисовна, вы тоже замечательно выглядите. Как вы?

— У тебя есть минутка? Может посидим в кафе? Не против?

— Конечно, с удовольствием.

Они заказали по чашечке кофе и по кусочку тортика "Ай-Петри". Пока им несли заказ, Галина Борисовна болтала обо всём и обо всех, начиная, как всегда, со своего непутёвого сына и заканчивая последними сплетнями компании. Принесли заказ. Юля отломила кусок торта и попробовала.

Не то. Тот в Крыму был вкуснее. Ничего вкуснее не ела за всю свою жизнь. И здесь не тот вкус…

— Ой, Юлечка, а помните того шикарного испанского мачо, которого мы чуть не съели за ужином? Помните?

Юля кивнула.

— Так вот, я оказалась права. Скользкий тип. Он, знаете ли, убил свою любовницу…

Ложка выпала из рук Юли, противно зазвенев о край блюдца.

— Да, да, да. У меня была вот такая же примерно реакция. А такое производил впечатление приятное…

— Где он сейчас? — еле выдохнула она.

— Он тут в Москве, не успел сбежать в свою Испанию. Суд идёт уже больше двух месяцев. На днях должны выносить приговор, насколько я знаю… Куда же вы, Юлечка?!!

Юля бежала по бесконечным этажам торгового центра. Потом остановилась, пытаясь собраться с мыслями. “Что делать? Нужно что-то делать”, — выдохнула и набрала номер Фархада.

— Фар, слушай, срочное дело, привет. Ты можешь попросить свою сестру узнать в каком суде слушается дело одного человека? Она ведь всё так же работает в суде? … Хорошо, я сейчас пришлю смс.

Она отключилась, набрала полное имя Филиппа в вацапе и отправила Фархаду. Потом позвонила Светику. Через час они сидели у неё дома, бабушка, не переставая, подливала им чай и не понимала, о ком идёт речь: то Тимур, то Филипп. Но она не встревала. Позвонил Фара. Он продиктовал адрес суда и сказал, что на завтра на девять часов назначено заседание.

В восемь утра они на такси выехали из дома. Всю ночь почти не спали. И хотя под утро удалось уснуть, но всё равно нервы были напряжены до предела. Около девяти часов они вошли в здание суда, их проверили на входе, записали паспортные данные.

Заседание было открытое и думали, что людей будет мало, но как же они были удивлены, когда увидели полный зал. Кое-как нашли место, чтобы встать.

Юля посмотрела вокруг. Было много женщин. Открылась дверь и показался Филипп с охранником. По залу пронёсся женский вздох из смеси восхищения, жалости и злобы. Его провели на место для подсудимых, в клетку. Он ни на кого не смотрел.

— Смотри, там Сергей, — сказала Светик, заметив того на месте защиты. Он сидел рядом с солидным мужчиной, видимо, адвокатом и что-то говорил ему вполголоса.

— Прошу всех встать! Суд идёт, — огласила секретарь. Все встали.

Пока зачитывались формальности, Юля разглядывала Филиппа. Похудел, глаза уставшие, зарос, небритый и такой родной.

— Юлька… Юлька, — толкала её в бок Светик, — когда, говоришь, вы были у меня на квартире, какого числа?

Юля назвала числа и понемногу стала соображать.

— Тогда почему он не скажет, что у него есть алиби? Я ничего не понимаю. Нам нужен Сергей.

Света пыталась подать Сергею знак рукой, но тот не смотрел в их сторону и не замечал. Тогда она достала телефон и что-то написала в нём. Затем со вздохом облегчения увидела, как он прочёл смску и стал искать её глазами, а увидев, улыбнулся. Потом наклонился к седому мужчине, что-то сказал, а тот кивнул, соглашаясь с чем-то. Ещё один сидевший с ними помощник выслушал указания шефа и поднял руку, привлекая внимание судьи.

Сторона защиты просит десятиминутный перерыв. Судья прошение принял. Сергей знаком показал девчонкам выйти и тоже направился к выходу.

Филипп устал. Он уже ничего не хотел. “Какой ещё перерыв? Давайте уже быстрее решайте и оставьте в покое”.

Эти три недели вымотали его. Судебные тяжбы, юридические лазейки, дурацкие вопросы, на которые нужно было отвечать. Как же он хотел, чтобы это всё поскорее закончилось. То, что дела его плохи, он понял, когда увидел в зале знакомое мужское лицо, колючий, ненавидящий взгляд и понял, «откуда ноги растут», как часто говорила мать. Так вот кто под него копает…

Серхио давил на него, требуя рассказать, где он был в ночь убийства, но он дал себе слово её не вмешивать. С ней покончено. И даже если ему придётся отсиживать срок, то он сделает это, хотя и был уверен, что семья вытащит его из этой помойки. А если нет — значит судьба его такая. Он и так хорошо пожил в своё удовольствие, пора платить по счетам.

“Хорошо, что мамы здесь нет. Её бы в зале суда я бы не вынес”.

Он пройдёт этот путь сам от начала и до конца.

Наконец-то закончился этот бесконечный перерыв. Все вернулись на свои места. Снова суд идёт, снова нужно вставать. “Ладно, надеюсь скоро уже finita la commedia”.