– Почему?

– Господин директор, Вейка…

В воздухе запахло нечистотами.

– Не надо, прошу!
– дирекктор приюта закрыл уши руками и повернулся к инквизитору. Лицо было залито слезами.- Ваша светлость, прошу… Не надо, я не виноват…

– А кто?

– Я… я не знаю…

Еще один щелчок пальцами. силуэты детей раздвоились.

“Вейка, Вейка… - зашелестело вокруг.
– Он убил ее… убил…”

– Нет! Это не я!!! Слышите не я!!!

– Тогда кто?
– Инквизитор скрестил руки на груди, с отвращением глядя на всхлипывающего мужчину. Обрюзгший, в дорогом костюме и без галстука со слезами, струящимися по щекам он выглядел жалким.

– Сайлус! Магистр Сайлус!

– Вот как?

– Да. Это он… он пришел ко мне и предложил… Он придумал идею рпазвития дара у детей, и ее надо было опробовать…

– И вы согласились?

– Приюту нужны были деньги, а магистр располагал средствами…

– Неужели? И вы ни разу не поинтересовались, откуда он их брал?

– Конечно нет!
– Кляйн, казалось, раздулся от негодования.
– Зачем мне знать то, что не следует!

– Например, чтобы рассказать мне… Поверьте, это поможет…

– Но я не знаю. Он просто приносил деньги. Значительные суммы.

– Как часто?

– Раз в три-четыре месяца, - завуалированное обещание смягчить обвинение вкупе с видениями подействовало, и господин Кляйн охотно рассказывал все, что знал.

– Сколько?

– Всегда по-разному. но не меньше ста золотых.

– Это немного.

– Для вас - да. Но за один золотой можно накормить весь приют, за два - купить одаренного ребенка…

– Вы покупали детей?

– Постоянно, - директор вошел во вкус и с удовольствием делился с инквизитором.
– Вы не представляете, сколько в Сен-Кантене тех, кто желают избавиться от незаконных детей: горничные, кухарки, да и сами оплошавшие папаши, желающие спрятать результат измены.

– Вы знаете их имена?

– Нет. Они всегда отдавали детей через посредников.

Рейнард чувствовал, что все больше увязает в этом болоте. Все, что происходило было отвратительно, и самое отвратительное, что это происходило перед его носом.

– И что происходило дальше?

– Мы… Сайлус хотел попытаться развить магический дар детей.

– Каким образом?

– Всегда по-разному. Мы хотели разработать систему…

В углу хрустнуло перо. Рейнард бросил грозный взгляд на источник звука. Валентин смущенно пробормотал извинения и быстро достал новое.

– Мы действовали во во благо науки, - продолжал директор приюта.

– Неужели?
– процедил инквизитор.
– Вы знаете какой процент смертности при раскачке дара в раннем возрасте?

– Между прочим никто не знает точно, а мы собирали статистику и можем сказать…

– Статистику?
– Рей чувствовал как гнев почти вырывается из-под контроля.
– Это дети!!!

Директор пожал плечами:

– И что с того? Что их ждало в жизни? Отбросы общества, от которых отказались собственные родители. Будущие шлюхи и преступники. Слабосилки, едва способные зажечь свечу. Рано или поздно они все равно бы попались и были бы лишены дара. А мы делали из них магов, достойных академии.

– Вы их убивали.

– Это допустимые потери, чтобы в будущем страна получила будущих сильных магов, - с жаром возразил директор.

– Допустимые потери?

Глаза заволокло кровавым туманом.

– Монсеньор, монсеньор… - донеслось сквозь алую пелену. рейнард опомнился и обнаружил себя сжимающим горло директора приюта. Тот хрипел, глаза закатились и он вот-вот готов был потерять сознание. Инквизитор разжал руки, арестованный рухнул на пол. На дряблой шее проступали алые пятна.

– Допустимые потери, - повторил Рейнард, доставая платок и вытирая пальцы, словно они были испачканы чем-то.

– Вы не понимаете, - продолжил директор тяжело дыша.
– Все это - малая плата за то, что могло произойти.

– Но не произошло.

– Не скажите, - запротестовал директор..
– Смертность на начальном этапе обучения стала меньше, дар развивался. Да, потом приходилось лишать детей этого дара…

– Вы лишали их жизни.

– Это все - на благо науки!

Герцог л’Армори не сводил с него тяжелого взгляда. Фанатик, истинно верующий в то, что творит - что может быть страшнее?

Молчание затягивалось. Директор приюта, хоть и дышал тяжело, но выглядел гораздо бодрее. Он был уверен, что мотивы полностью его оправдывают.

– Так что если вы хотите, ваша светлость, эти исследования можно продолжить.

Инквизитор дернулся, как от удара. перед глазами снова всплыло захоронение, детские тела, тускло освещаемые светом луны и факелами жандармов.

– А магистр Сайлус?
– поинтересовался он внезапно охрипшим голосом. Прокашлялся и продолжил.

– Он мертв, да вы и сами знаете. Кстати, вы же наверняка смотрели его бумаги. Там должны быть его методики и описания… - оживился господин Кляйн.
– Подумайте, ваша светлость, что можно сделать, имея ваши полномочия…