— Значит, компьютерные алгоритмы? — спросила Пайн.

— Точнее, автоматизированные программы торговли. Часть предназначалась лишь для того, чтобы эффективно перемещать крупные блоки инвестиций и снизить расходы. Ну а другая состоит в том, чтобы инвестировать через компьютерные программы и таким образом увеличить прибыль. Они называют это алгоритмической торговлей. Сложные математические формулы и сети сверхбыстрых компьютеров, позволяющих реализовать подобные стратегии. Если удается проследить правильные тенденции в движении финансовых рынков, даже малейшую рябь, можно получить серьезные деньги. Вот почему большая часть финансовых рынков автоматизирована. На самом деле это гонка на износ, если немного подумать. У нее повышенная рыночная ликвидность, но она также внесла свой вклад в «флеш-креш» [324] две тысячи десятого года. У компьютеров нет эмоций, поэтому, когда рынок падает, они позволяют нам вернуться назад быстрее, чем получается у людей. И все же это мошенническая система.

— Вы хотите сказать, что мелкие игроки проигрывают?

Он посмотрел на нее, и его густые брови дернулись.

— На финансовых рынках мелкие игроки всегда проигрывают. Именно так устроена система, ведь ее создали крупные игроки. И они предпочитают держать золото подальше от толпы, иными словами, от всех остальных.

— Вам приходится постоянно менять алгоритм?

— Несомненно. Трофеи никогда не достаются тем, что почивает на лаврах. Они попадают к сверхбдительным. А так как практически у всех есть похожие алгоритмы, конкуренция очень высока. Всякий, кто знает, как программировать на языке «Питон», к примеру, может заниматься алгоритмической торговлей. Так что мне и моей команде приходится работать не покладая рук. Но именно по этой причине Бритта и я можем позволить себе такой дом. Специалисты моего уровня пользуются огромным спросом. И только из-за того, что люди становятся жадными и предпочитают использовать технологии против других людей.

— Но вы же тоже человек.

— Верно, однако, к примеру, пару лет назад «Голдман Сакс груп» [325] уволил около шестисот трейдеров и заменил их двумя сотнями компьютерных инженеров, в задачу которых входило сопровождать работу автоматических торгующих программ. Многие другие компании последовали их примеру. И речь не только о финансовом секторе, почти все сектора автоматизируются. Я вижу, что в будущем у людей появится много свободного времени. Вот только у них не будет денег, чтобы что-то делать. Миллиардеры Кремниевой долины знают, что это время приближается. Поэтому многие из них призывают к гарантированному доходу для каждого. Но они поступают так вовсе не из-за благотворительности, во всяком случае, большинство.

— А почему тогда? — спросила Блюм.

— Им необходимы люди, способные покупать дрянь, которую они производят, — ответил Майрон. — И что еще важнее, они не хотят, чтобы толпа перебралась через стены их поместий и всех прикончила.

— Ну ладно, Майрон, я сомневаюсь, что до этого дойдет, — пыталась увещевать его Бритта.

— Тогда ты окажешься неправа.

— Вы работаете здесь или в офисе? — спросила Блюм.

— Мой офис находится здесь.

— А мы можем на него взглянуть? — поинтересовалась Пайн.

— Зачем? Он не имеет никакого отношения к тому, что произошло тридцать лет назад.

— Тут ничего нельзя знать заранее.

— Я никого туда не пускаю, для меня это правило.

— У всякого правила есть исключения. И в той среде, где вы проводите большую часть времени, с вами может случиться то, что невероятно в любом другом месте. Я была бы вам чрезвычайно признательна, если бы вы сделали для нас исключение. Может быть, ради прежних времен?

Майрон заметно смутился, посмотрел на Бритту, потом пожал плечами, повернулся и вышел из комнаты.

Бритта слегка задержалась, и Майрон повел Пайн и Блюм по гладкому коридору к уходившей вверх винтовой лестнице, сделанной из зебрано, с перилами из нержавеющей стали и прочной гладкой проволокой, натянутой между пролетами.

Они подошли к двери второго этажа с включенной системой безопасности, над которой горел красный огонек.

— Перед тем как войти, вам необходимо выключить телефоны, — предупредил Майрон.

Пайн и Блюм недоуменно переглянулись, но обе выполнили его требование.

Майрон наклонился к порталу и приложил к нему глаз.

— Сканнер сетчатки глаза, — пояснил он, когда массивная дверь отъехала в сторону.

— Вижу, — сказала Пайн.

— И никакого каламбура, — язвительно добавила Блюм.

Они оказались в помещении площадью не менее тысячи квадратных футов, имеющем форму прямоугольника. Окна отсутствовали. Пол под ногами был мягким и пружинистым.

— Добро пожаловать в мир финансовых киборгов с легкой добавкой цифровой алхимии, — сухо сказал Майрон.

Пайн прикоснулась к стене, и ей показалось, что она сделана из бетона. Когда она спросила об этом у Майрона, он подтвердил ее догадку и добавил:

— Со слоем меди внизу, чтобы блокировать любые электрические сигналы.

— Шпионы здесь, в округе Мейкон, штат Джорджия? — удивленно спросила Пайн.

— Шпионы повсюду, — решительно ответил Майрон и показал на потолок. — Спутники опоясывают землю.

Пайн обратила внимание на знак на одной из стен — странный набор цифр: 1, 3, 5, 7, 9, 7, 9, 5, 3.