Уоллис передал блокнот Блюм.

— Фотографии для вашей подруги — пусть она на них посмотрит и поставит крестик под теми, кого она видела в ресторане в тот вечер.

— Договорились, — сказала Блюм.

Уоллис повернулся к Пайн.

— А как проходит ваше «другое» расследование? — спросил он.

— Медленно. Чего и следовало ожидать после стольких лет.

— Если вам потребуется от меня какая-то помощь, вам нужно только попросить.

— Я очень это ценю.

— Как только я узнаю последний известный адрес Ребане, я дам вам знать. Вы хотите быть в курсе?

— Да, конечно.

Когда он ушел, Пайн рассеянно посмотрела в окно.

— Могу я выпытать твои драгоценные мысли? Но предупреждаю: денег у меня немного, живу на зарплату, — сказала Блюм.

— Я не уверена, что они того стоят.

— А ты попытайся.

— Агнес Ридли, Лорен Грэм, Дейв Бартлс, Джек Лайнберри и Принглы, — начала Пайн. — Все они жили здесь тридцать лет назад. Мы поговорили с каждым. И нам удалось кое-что узнать, и это может оказаться полезным, но впереди еще очень длинный путь.

— Ну, прошло слишком мало времени. Мы только начали. И у тебя уже было озарение, связанное с отражением в зеркале. А еще ты узнала от Джека Лайнберри новые подробности смерти твоего отца.

— Все так, — с горечью ответила Пайн. — Если Лайнберри говорит правду, а у меня нет оснований ему не верить, моя мать мне солгала.

— На то могло быть множество причин, агент Пайн. Я думаю, большинство матерей не станут врать своим детям без очень серьезных причин.

— Я бы хотела у нее спросить про эту причину.

— Ты действительно понятия не имеешь, где она сейчас?

Пайн покачала головой.

— Я даже не знаю, жива ли она.

— Если бы с ней что-то случилось, тебе бы обязательно сообщили.

— Вовсе нет, если она никому про меня не рассказывала.

Блюм взволнованно посмотрела на своего босса.

— Ридли сказала, что лучше не будить спящую собаку. Когда я увидела выражение твоего лица, у меня возникло ощущение, что ее слова тебя встревожили.

Пайн кивнула.

— Возможно, даже в большей степени, чем я готова признать, — ответила она. — В особенности после моего «озарения».

— А ты не хочешь поговорить о том, что тебя беспокоит?

Пайн наклонилась вперед, сложив на столе руки и опустив глаза.

— Если мой отец…

— …имел какое-то отношение к тому, что произошло, ты хочешь сказать? — закончила за нее Блюм. — Ведь теперь ты думаешь, что похититель вошел в вашу спальню из дома?

Пайн кивнула, но не подняла глаз.

— Ты либо хочешь выяснить, что произошло, либо — нет, — сказала она. — И если нет, мы можем просто вернуться домой. Но как же тогда твое желание двигаться вперед? Станешь ли ты всюду видеть Дэниела Тора?

— Я не знаю, а это уже достаточная причина, чтобы продолжать поиски правды. — Пайн посмотрела на блокнот. — Почему бы тебе не взять его к себе в номер, чтобы просмотреть?

— А ты чем займешься?

— Я хочу еще разок пройтись по своим воспоминаниям.

Пайн чувствовала, что температура воздуха упала, и поднялся ветер, и поняла, что вот-вот начнется дождь. Она надела непромокаемую куртку с капюшоном, и суровая погода ее не пугала. Она шагала по главной улице Андерсонвилля под быстро темнеющим небом.

Когда начал накрапывать дождь, Пайн дошла до места, в которое направлялась.

Линия воспоминаний, о которой она упоминала, была совсем недавней.

Она остановилась рядом с местом, куда убийца положил тело Ханны Ребане, посмотрела на разбитый уличный фонарь и вымощенный участок улицы. Желтую ленту, натянутую полицией, трепал ветер. Экран унесли, полицейские, охранявшие место преступления, ушли. Вероятно, им не хватало людей, чтобы держать здесь кого-то. Очевидно, они один раз все осмотрели и посчитали, что этого достаточно.

Людей обманывают, показывая по ТВ, как работает полицейский департамент во время расследования убийства, и все думают, будто это происходит как в сериалах. Прохладные офисы, полно разнообразных приспособлений для экспертизы, безграничные ресурсы, толковые специалисты, прекрасно знающие свое дело, женщины в обтягивающей одежде с глубоким вырезом.

Идея о безграничных ресурсах была издевкой даже для ФБР. И в последний раз Пайн надевала блузку с глубоким вырезом… да вообще никогда.

Она приподняла ленту и направилась за линию зданий, стоявших вдоль главной улицы. Судя по всему, именно оттуда пришел убийца. Пайн старалась держаться ближе к краю прохода. Ей хотелось думать, что местная полиция уже проверила все следы и подозрительные места, но не могла оставить этот участок дороги без внимания. Во всяком случае, ей хотелось уточнить определенные детали.