Может быть, именно по этой причине мне так трудно вступить с кем-то в близкие отношения.

Когда она заканчивала одеваться, звякнул ее сотовый телефон — Джексон Лайнберри прислал ей сообщение. Он написал, что вспомнил только двоих друзей ее семьи, которые по-прежнему живут в городе.

Майрон и Бритта Прингл. Им было заметно за пятьдесят — почти ровесники родителей Пайн. Она не помнила их имен, но надеялась, что после визита к ним у нее появятся новые воспоминания.

Они встретились с Блюм внизу, на застекленной террасе. За кофе и рогаликами Пайн рассказала о сообщении от Лайнберри.

— А ты не помнишь этих Принглов? — спросила Блюм.

Пайн покачала головой.

— По крайней мере, сейчас. — Она помолчала и добавила с горечью: — Складывается впечатление, что я почти ничего не помню, верно? На самом деле это смешно.

Блюм поставила чашку и положила ладонь на руку Пайн.

— Ты ведь понимаешь, какую травму пережила здесь в возрасте шести лет? — сказала она. — Господи, удивительно, что ты вообще в состоянии функционировать, агент Пайн. Ты должна прекратить так строго себя судить.

Пайн не смотрела на Блюм. Что-то сжало ее внутри и не отпускало.

— Не могу, Кэрол. Я не заслужила того, чтобы было легко.

— А когда тебе легко что-то давалось? Сомневаюсь, что ты родилась в рубашке. Ты чудом выжила, когда была ребенком. Отец покончил с собой в день твоего рождения. Ты не знаешь, где твоя мать. И потеряла сестру-близнеца. К тому же едва ли один из четырех специальных агентов в Бюро женщина. Проклятье, ты сумела устоять, когда шансы на успех были минимальны. И вовсе не благодаря слепой удаче. Ты работала изо всех сил.

— Удачно прошла встреча с Джеком? — спросила Грэм, подошедшая к ним с тарелками с яйцами, кукурузной кашей, бисквитами и беконом.

Она поставила их перед Пайн и Блюм. Сегодня она надела темные брюки и белую блузку, разноцветная косынка стягивала волосы. Безупречный макияж и внимательные глаза. «Быть может, слишком внимательные», — подумала Пайн.

— Хорошая первая встреча, — сказала Пайн, когда Блюм с любопытством посмотрела на кашу.

Пайн заметила ее взгляд.

— Это здешняя каша, Кэрол. Нечто вроде обычной, но очень много соли и масла.

— Ну, как скажешь, — ответила Блюм, сосредоточившись на беконе и яйцах.

Грэм не отходила от их столика.

— Джек многого добился в жизни, — заметила она.

— Вне всякого сомнения, — ответила Пайн, которая ела без всякого аппетита.

— Вы не хотите есть? — спросила Грэм.

— Меня сейчас больше интересуют ответы, чем еда, — сказала Пайн. — Лайнберри назвал мне имена двух других людей, которые жили здесь в те времена.

— И кто же это? — заинтересовалась Грэм.

— Майрон и Бритта Прингл.

Грэм заметно расстроилась.

— Да, конечно, Принглы. Я как-то о них не подумала.

— Вы хорошо их знали, когда они здесь жили?

— Не особенно. Я о них вообще практически забыла.

— Они такие незапоминающиеся?

— Нет, дело не в этом. В некотором смысле они были очень даже запоминающимися. В особенности муж, Майрон. Но с тех пор прошло столько лет.

Пайн переглянулась с Блюм.

— Лайнберри дал мне адрес. Но у него нет их телефона или электронной почты, что показалось мне странным.

— Ну, вы можете просто к ним поехать и посмотреть, что получится.

— А что вы можете о них рассказать из тех времен, когда они жили здесь?

Грэм пододвинула стул и села.

— Первое слово, которое приходит в голову: странные. Майрон Прингл был, ну, вроде как, гением. Может быть, теперь сказали бы, что он аутист, но тогда так не говорили.

— А чем он занимался?

— Тогда он работал на шахте. В конторе.

— А жена?

— Бритта не такая странная, как Майрон. Их детей, мальчика и девочку я почти не помню. Я старше. По возрасту они были ближе к вам. Бритта мне нравилась, но они редко приезжали в город. Может, она и работала, но, где именно, я уже успела забыть. В те времена большая часть женщин в Андерсонвилле либо сидели дома, либо выходили на неполный день.

— Но, если их дети были моего возраста, мы наверняка с ними играли. Я смутно помню каких-то детей, которые иногда к нам приходили.

— Ну, нет ничего удивительного в том, что вы плохо помните. Вы тогда были совсем маленькой. Они жили к вам ближе остальных. Последний дом перед вашим, примерно на расстоянии мили.

Пайн задумалась, но у нее не осталось никаких воспоминаний о доме семьи Прингл.

— Ну, наверное, мы все узнаем, когда их увидим, — сказала Блюм.

Они закончили завтрак и через полчаса сели во внедорожник.