Когда они вернулись в «Коттедж», то нашли Блюм в общем зале, где она стучала по клавишам своего лэптопа.

— Что вам удалось узнать о Майроне Прингле? — спросила она, подняв голову.

Они сели рядом и по очереди рассказали ей новости.

— Никогда бы не приняла его за продюсера порнофильмов, — призналась заметно удивленная Блюм.

— Я сомневаюсь, что Бритта в курсе, но она подтвердила, что мои родители находились у них в доме в ту ночь, когда Мерси похитили. Рано утром моя мать проснулась и побежала домой.

— Уверена, что она испытала настоящее потрясение.

— Ну, она сама виновата.

— Пожалуй, это слишком жесткая реакция, — заметил Ларедо, с беспокойством посмотрев на Пайн.

Пайн не стала отводить взгляда.

— Нет, слишком жестким стало ее дальнейшее поведение. Все эти годы мать могла рассказать мне правду, но она этого не сделала. И они солгали полиции. Они помешали расследованию, исказили место преступления. Полиция не сомневалась, что похититель забрался в дом через окно, они считали, что мои родители оставались внизу. Однако все происходило иначе.

— Я думаю, твоей матери и в голову не могло прийти, что такое случится, — тихо сказала Блюм.

— Да, Бритта сказала то же. Она также ее защищала.

— Я уверена, что Бритта ужасно страдает из-за того, что произошло с ее собственными детьми. Складывается впечатление, что она почти ничего не могла сделать, но мать всегда чувствует вину, когда с ее детьми случается что-то плохое. Сомнения в принятых решениях, «а если бы…» Это может поглотить целиком и полностью.

Пайн посмотрел на Блюм, и у нее на лице появилось раскаяние.

— Я совершенно не думала о чувствах Бритты, когда с ней разговаривала.

— Ну, ты была полностью сосредоточена на собственной ситуации. Большинство из нас поступают именно так.

— Мне интересно, что тогда происходило у Принглов — обычная вечеринка, или они собрались по другой причине?

— Ну, у каждой молодой пары были дети. Может быть, они по очереди ходили друг к другу в гости, пока дети спали. И в тот вечер твои родители пошли к Принглам.

— Обычное дело. Отправляешься в гости, оставляя детей одних.

— Наверное, они считали, что в Андерсонвилле ничего плохого произойти не может, — предположил Ларедо.

— А вот поди ж ты, произошло непоправимое, — резко ответила Пайн.

— Неужели ты думаешь, что это совпадение? — неожиданно спросила Блюм.

— Что?

— Что в ту ночь, когда твои родители решили отправиться на вечеринку к соседям, уложив дочерей спать, кто-то случайно зашел в ваш дом и едва не убил тебя, а потом похитил Мерси?

Пайн медленно и хрипло выдохнула.

— Он мог следить за домом, — предположила она.

— Я совершенно уверена, что он наблюдал за вашим домом. — В словах Блюм прозвучала такая убежденность, что Пайн бросила на нее странный взгляд, потом посмотрела на лэптоп.

— А тебе что удалось отыскать?

Блюм повернула к ней компьютер.

— После нашего последнего разговора я начала изучать мир мафии Нью-Йорка восьмидесятых годов прошлого века. Видишь этого парня?

Оба наклонились, чтобы посмотреть на крепкого мужчину в темном костюме. Он стоял на ступеньках перед зданием федерального суда города Нью-Йорка.

— Кто это? — спросил Ларедо.

— Бруно Винченцо.

— Бруно Винченцо? А какое он имеет отношение к моей семье?

Ларедо слегка сдвинул картинку вверх, и появилась надпись под фотографией.

— Винченцо являлся известным деятелем мафиозной семьи Кастеллано. Он был осужден, сдал нескольких человек, отправился в тюрьму, где уже через два месяца получил нож в сонную артерию за свое предательство. Он истек кровью до того, как ему успели оказать помощь, — сказал он.

Пайн в недоумении посмотрела на Блюм.

— Я слишком бестолковая, или тебе удалось что-то в нем увидеть?

— Барри Винсент? Бруно Винченцо? — сказала Блюм. — Ничего не замечаешь?

Пайн быстро пролистала статью.

— Да, но Винсент не мог быть Винченцо. Тут сказано, что он умер в тюрьме в восемьдесят седьмом году. А похищение Мерси произошло через два года.

— У Бруно был младший брат, Ито. Мне удалось найти и его фотографию, — ответила Блюм.

Она перешла на другой сайт.

— Но братья не выглядят похожими.