А начальник стражи из государственных интересов убил того, кого охранял с детства, радикального римского императора Калигулу. В результате установилась дурная традиция частых убийств римских императоров их гвардейцами.

Все бы ничего, если бы Давос был только лидером, заботящимся лишь о сиюминутных интересах и ищущим сиюминутных удовольствий, но его амбиции не ограничивались маленькой Амендоларой.

Совет Архита разбудил его, как внезапный удар по голове.

Действия наемников должны не только учитывать чувства жителей Амендолары, но и быть благоприятными для его будущего правления. Учитывая, что наемники — чужаки, этот акт грабежа, пустив корни в Магна-Грации, вызовет явно нежелательные чувства у окружающих городов-государств, и они будут легко изолированы.

Давос решил изменить свой прежний подход, заключавшийся в нетерпеливом ожидании быстрого успеха и мгновенной выгоды. В то же время ему необходимо будет изменить и свое поведение после этого. И вот он начал думать с точки зрения настоящего грека.

«Архит, спасибо, что напомнил мне!». — Благодаря Архиту, Давос решил немедленно воплотить одну из своих идей в жизнь: «Я слышал, что ситуация с пифагорейскими школами в Магна-Греции не очень хорошая».

Когда Архит услышал это, выражение его лица стало тусклым и сложным: «Да. Многие люди в городах-государствах Магна-Греции не согласны с идеей нашей школы. Они подавляли идею нашей школы. Они подавляли наших членов различными способами, так что большинству наших учеников пришлось покинуть Магна-Грацию и вернуться в материковую Грецию. Теперь только Таранто является единственным, кто терпимо относится к нашей школе».

«Я согласен с вашей школой и её поговоркой 'Всё есть число'. Я думаю, что если использовать «число» в управлении городом-государством, то оно будет более продуманным и эффективным. Я также согласен с тем, что ваша школа поощряет самоконтроль, воздержание, чистоту и послушание. В то же время вы смело нарушаете обычаи этого мира, позволяя женщинам принимать участие в учебе, что является еще большим новаторством!».

Затем Давос искренне добавил: «Если наемники станут хозяевами Амендолары. Я обязательно приглашу сюда членов пифагорейской школы, чтобы они обучали студентов, создавали школы и получали финансирование от города-государства».

Причина, по которой Архит так откровенно рассказал о нынешнем положении пифагорейской школы, заключалась в том, что пифагорейская школа известна в Магна-Греции, и до этого Давос также высказывался в ее пользу. Однако он не ожидал, что Давос настолько любит школу, что достиг такого уровня, и некоторое время не мог ответить: «То, что ты говоришь, правда?».

«Должен ли я присягнуть богам, чтобы доказать, что не вру?».

«От имени школы я благодарен тебе за поддержку! Я расскажу членам школы о твоем предложении как можно скорее!». — взволнованно сказал Архит.

***

Геракл против немейского льва;

Глава 97

Корнелий был взволнован и встревожен, когда солдаты вели его в ратушу.

С тех пор как луканцы оккупировали Амендолару, жизнь Корнелия последние шесть месяцев была сущим адом.

Днем они выходили пасти животных, рубить деревья и перевозить грузы под присмотром луканцев. Если они отлынивали от работы, то самым легким наказанием была ругань, а в худшем случае — порка или лишение еды.

Вечером его вместе с остальными заключили в храм Зевса. Несмотря на то, что храм большой, тысячи людей толпились в нем, выполняя свои ежедневные потребности.

Воздух был грязным, а пространство узким. Кроме того, дети часто шумели, а взрослые плакали, из-за чего он не мог спокойно спать каждую ночь. В то же время луканианцы давали им еду, достаточную лишь для того, чтобы они были сыты наполовину, что делало их слабыми, и многие из них постоянно заболевали и даже умирали.

Во время долгого заключения Корнелиус, как и все остальные, был истощен как физически, так и умственно.

Он уже смирился со своей участью и чувствовал, что будет жить такой пустой жизнью, пока тихо не отправится в подземный мир.

Однако вчера они срочно собрались вместе, чтобы загрузить телеги и перевезти припасы, и были заняты до поздней ночи. Даже свирепые луканцы тоже приступили к работе, и Корнелий заметил панику в выражении их лиц.

Конечно, люди, которые могли понимать язык луканцев, тихонько рассказали им, что он подслушал, о чем говорили луканцы, а говорили они о том, что «Армия Грументума была уничтожена каким-то греческим наемником» и «Эти греки — кровожадные монстры, и они ужасны» и так далее.

Эта новость обрадовала жителей Амендолары, так как они увидели надежду на избавление от тягот. Посреди ночи многие люди метались и ворочались, не в силах заснуть. Затем они услышали слабый шум битвы.

Что происходит?!

Чуткие жители Амендолары вставали один за другим, подходили к воротам храма и заглядывали в щель. Луканские стражники в панике кричали друг на друга, что позволило людям в храме ясно услышать их слова: «Греки напали на город!».

Они были настолько взволнованы, что архонт Глатефро, который всегда действовал решительно, увидел, что стражники уходят один за другим.