— Горючего не хватит, — улыбнулся Белов.

Шли дни, и Кошелев продолжал расширять свое «производство». На освобожденной территории были учтены все подбитые танки. Из них выбирали те, которые легче восстановить, буксировали в мастерскую, где работало уже более двухсот человек.

К маю рота, к которой присоединили танки, имевшиеся в партизанском полку имени 24-й годовщины РККА, развернулась в танковый батальон. В нем было теперь два мощных КВ, восемь быстроходных красавцев Т-34 и десять легких танков. Командовал батальоном Кошелев. Заместителем его по технической части стал опытный инженер Г. Л. Гамбург. С этого момента дело пошло еще веселее. В мастерской возникло три отделения: по восстановлению танков, тягачей, автомашин.

Техники набралось столько, что Павел Алексеевич начал подумывать о том, чтобы создать свою танковую бригаду. В нее надо включить два танковых батальона и один мотострелковый — на грузовиках. Основа для мотострелков — лыжный батальон, который с наступлением весны лишился важного преимущества: скорости и проходимости. А еще — артиллерийский дивизион, пушки на прицепе у грузовиков. Очень заманчиво иметь такое маневренное соединение с большой огневой мощью.

Целый вечер Павел Алексеевич обсуждал план формирования бригады с Щелаковским и начальником штаба Вашуриным. Наметили штаты, решили поставить в известность командование Западного фронта. Потом речь пошла о будущем командире бригады.

— Варягов нам не надо, — сказал Белов. — Пусть будет свой человек, проявивший себя в работе. Кошелев создает бригаду, ему и бразды правления.

— Не утвердят, — возразил комиссар.

— Будем настаивать, утвердят.

— Больно уж молод, — вздохнул Щелаковский, — А должность почти генеральская.

— Я часто слышу подобные возражения, комиссар. Недавно Зубова на дивизию выдвигали. Тоже были голоса: молодой, не потянет. А он справляется безупречно.

— Я взвешиваю, командир.

— Понятно. Только чрезмерно осторожничать в этом вопросе тоже нельзя. Не в возрасте суть, а в том, каков человек. Энергичен, умен, честен — ну и давай ему простор, чтобы работал с полной нагрузкой, а не вхолостую крутился. От таких людей польза, ими жизнь движется. А не теми, у которых силы на исходе, которые о своих болезнях, о своем благополучии пекутся больше, чем о порученном деле. Такие только совещаются, заседают да речи читают. Одна видимость руководства.

— Могу сформулировать короче, — с улыбкой произнес Щелаковский. — Кто способен — тот делает. Кто не способен, тот советует.

— Сам придумал?

— Нет, вычитал… А кандидатуру Кошелева поддерживаю. Самый молодой комбриг в армии будет.

— Так что же ты, Алексей Варфоломеевич, споришь со мной, дебаты разводишь? А потом соглашаешься. Позиция какая-то странная.

— Ладно, открою секрет, — засмеялся комиссар. — Вопросы тебе задаю, чтобы самому лучше понять. И чтобы ты еще раз все взвесил, обдумал, аргументировал. Считаю это правильным и по-партийному и просто по-дружески. Верно?

— Согласен, — сказал Белов.

16

Перед майскими праздниками комиссар совсем замотался. Политработников мало, территория большая, войска разбросаны. А мероприятия — одно за другим. Митинги организовать нужно?! Скоро подписка на заем — подготовительную работу провести надо?! Великие страстотерпицы — деревенские женщины решили к празднику собрать подарки бойцам. Сами с ребятишками худы, изнурены голодом, но все-таки при хозяйстве. У одной курица уцелела, у другой коза, третья прошлогоднюю картошку выкопала. А солдат ест только то, что дают, солдату скверно, если в войске запасов нет. Вот и зашевелились по деревням бабы. Несут командирам кто лепешку, кто пару яиц, кто сала кусочек. Это дело тоже надо взять в организационные рамки, поблагодарить женщин. Соберут-то, конечно, немного, но тут чувства важны, забота важна.

Само собой сложилось так, что местные руководители работали рука об руку с командованием группы. Председатели райисполкомов и секретари райкомов партии приезжали к Белову и Щелаковскому советоваться по всем вопросам.

Близился весенний сев, когда, по народной мудрости, один день год кормит. В деревнях, в райцентрах и даже в воинских частях шли горячие споры: вести или нет в этом году полевые работы? Многие крестьянки говорили — ни к чему это. Посеем, посадим маленько для себя— и хватит. Еще не известно, останутся ли тут наши. А если уйдут — кому урожай? Немцам? Так на кой ляд мучиться, пахать на одрах, бросать в землю последние горсти зерна?!

Белов и Щелаковский, посоветовавшись с секретарями райкомов, решили твердо: посевную кампанию проводить с полным размахом. Если даже эту территорию снова займут фашисты, мероприятие себя оправдает. В деревнях останутся мирные жители, в лесах — партизаны. Что же им — с голода помирать? Нет, люди должны жить и бороться. Урожай вырастить трудно, а спрятать всегда можно.

Мнение командования Щелаковский изложил на совещании представителей местных властей, партизан и регулярных войск. Было решено оказать крестьянам помощь: направить на посевные работы бойцов-кавалеристов с лошадьми и партизанские подразделения.