— Перестаньте, — поморщился Акор. — Давайте руку, идемте наверх.

— Я сама, — убрала она ладонь за спину и поднялась по лестнице вслед за хозяином дома.

— Я вот что хотел сказать, — повернулся к ней Рем. — Как-то у нас неудачно складывается сотрудничество. Давайте забудем все недоразумения, что между нами случались, и начнем все заново. Ну а чтобы это отметить, я вас приглашаю сегодня вечером в город, сходим в ресторацию. Я знаю очень приличную, с хорошей кухней и приятной музыкой. Заодно и поговорим обо всем в спокойной обстановке.

— Мне кажется, это не совсем удобно… — Рина почувствовала, как вдруг вспыхнули щеки.

— Неудобно было перекрикиваться через запертую дверь, — усмехнулся Акор.

— Извините, но… я не знала, как еще до вас достучаться.

— У вас получилось. Хотя, признаюсь, я до сих пор удивлен, как вам такое могло в принципе прийти в голову.

— Хорошо, — неожиданно для себя самой сказала вдруг Рина. — Вы со мной вчера поделились сокровенным, расскажу и я… Видите ли, мой отец сильно пил. И пьяный он был просто ужасен. Он приходил домой — и начинался кошмар. Он… бил мою маму, избивал ее до полусмерти… — У Рины перехватило дыхание, по щекам потекли слезы, и способность продолжать вернулась к ней не сразу. Но потом она все же взяла себя в руки и стала рассказывать дальше: — Я пыталась ему мешать, но сил у меня было для этого мало. А чтобы я не путалась под ногами, он запирал меня в моей комнате. Это были самые жуткие часы моей жизни. Я ощущала такое бессилие, что мне хотелось умереть. — А однажды… В общем, моей мамы не стало. И такого отца для меня, разумеется, тоже.

— Спасибо, — помрачнев и поиграв желваками на скулах, произнес Рем Акор. — Спасибо за откровенность, я это оценил. И понял теперь, почему вы так вчера поступили. Но мое предложение все еще в силе. Вы как, согласны? Обещаю вести себя прилично и не затрагивать вопросы вашей личной жизни.

— Хорошо, — все-таки кивнула Рина. — Но смотрите, вы обещали!

То, что Рем Акор называл ресторацией, оказалось, по меркам Рининого мира, действительно вполне приличным рестораном. Насчет хорошей кухни и приятной музыки Драконий Король не обманул — и то, и другое Рине тоже понравились. Ела она с удовольствием, а вот на вино старалась не налегать, хотя и оно ей показалось удивительно вкусным.

И тут как раз Акор предложил тост:

— А давайте выпьем за нас. Чтобы никаких недоразумений больше между нами не было.

— Да, хорошо, — подняла бокал Рина.

— И еще… — улыбнулся Акор. — Чтобы уж вообще все было между нами гладко, давай перейдем на «ты».

Рина чуть было не ляпнула, что когда он орал на нее из-за двери, уже переходил на «ты», не спрашивая разрешения. Но вовремя опомнилась и промолчала, зато машинально кивнула, хотя и не была пока готова к такой форме общения. Ну да что уж теперь… И она сказала:

— Ну давай, за нас, — после чего поднесла свой бокал к бокалу Рема и легонько им чокнулась.

— Зачем ты это сделала? — удивился Акор.

До Рины только теперь дошло, что в этом мире такой традиции могло и не быть. То есть теперь стало ясно, что ее точно здесь не было. Пришлось выкручиваться.

— Я подумала, что звон бокалов будет чем-то вроде печати, скрепляющей наш уговор, — улыбнулась она.

— Интересная задумка, — улыбнулся в ответ Рем и отпил вино.

Рина тоже пригубила из бокала. И лишь теперь обратила внимание, что на них то и дело бросают взгляды другие посетители ресторации. Ну да, чему же тут было удивляться — Драконьего Короля знали многие, и конечно же, всем было любопытно поразглядывать его спутницу. «Пойдут теперь сплетни», — подумала Рина, но ей эта мысль настроения не испортила, она-то знала, что ничего дурного не совершила, а сплетен пусть боятся те, у кого на самом деле совесть не чиста.

А еще Рина отметила, что Акор тоже пьет мало. Видимо, опасался, что от вина развяжется язык и он опять скажет что-нибудь, что ее обидит. А Рем, отставив недопитый бокал, как раз и продолжил «алкогольную» тему:

— Вот ты рассказала про своего отца, а я знаешь что про своего подумал? Что он был почти таким же.

— Тоже много пил? — широко распахнула глаза Рина.

— Вообще не пил, ни капли за всю жизнь. Но даже без этого был очень жестоким. Я никогда не видел, чтобы он бил маму, но она боялась его, как огня. И я, признаться, тоже. Особенно в детстве. Один его презрительный взгляд после какой-нибудь моей неудачи был больнее пощечины. Он не сказал мне ни одного ласкового слова. По-моему, он считал меня никчемностью. В общем-то, во многом из-за этого я всерьез занялся бизнесом — мне хотелось доказать отцу, что я чего-то стою.

— Не думаю, что он считал тебя никчемностью. Просто есть такие люди, которые стесняются казаться добрыми. Я больше чем уверена, что он тебя любил и гордился твоими успехами.

— Не знаю, — покачал головой Рем Акор. — Зато мне все чаще стало казаться, что я стал таким же, как отец. Жестоким и грубым.

— Если ты об этом задумываешься, значит, еще не все потеряно, — улыбнулась Рина.

— Ты правда так считаешь? — поднял на нее глаза Акор и сказал непривычно глухим тоном: — Если да, то, может, возьмешь надо мной шефство? Глядишь, я и правда исправлюсь.

— Рем, — нахмурившись, твердо произнесла Рина. — Давай договоримся прямо сейчас: между нами хорошие, открытые, но сугубо деловые отношения. Думаю, не стоит тебе напоминать, почему.

— Не стоит, — процедил Рем. — Извини.

После этого как-то так вышло, что они в основном весь остаток вечера молчали. К вину никто из них тоже больше не притронулся. Рина наслаждалась мелодичной незнакомой музыкой, а потом вдруг почувствовала, что очень соскучилась по Тому. И в итоге не удержалась, попросила: