— Вы поможете мне с нотариусом?

— Естественно! Сейчас мы заедем к одному из них. Фредди Вайсон — мой друг, и я всегда пользуюсь его услугами, — лорд Опри поднялся и взял шляпу. — Пойдемте, леди Рене.

К двум часам мы уже были на почте. Оставив мужчин на попечение Тилли, которая тут же бросилась угощать их своими пирогами, я пошла за вдовой.

Жозеф открыл дверь, и мы беспрепятственно вошли в дом. Старушка со скучающим видом сидела на том же месте, что и в первый раз, покачивая ногой в ярком чулке.

— Я уже думала, что вы забыли обо мне! — проворчала она, завидев нас. — Ну что, дело движется?

— Пришел нотариус, вы готовы подписать бумаги? — я немного волновалась, переживая, что что-то может пойти не так.

— Уже давно готова, — вдова Блумкин резво поднялась. — Пора оставить с носом племянничков!

Господин Вайсон быстро подготовил бумаги для подписи и, внимательно прочитав каждую букву, старушка подписала их размашистой закорючкой.

— Теперь точно никто не отберет мой дом у этой девчонки? — грозно поинтересовалась вдова Блумкин и, смеясь, нотариус покачал головой.

— Нет, шелли Блумкин. Ваше решение, конечно, могут попытаться оспорить в суде, но это бесполезная трата времени.

Мужчины попрощались с нами. И перед тем, как покинуть почту, лорд Опри сказал:

— Жду вас завтра в банке. Не стоит тянуть с обустройством постоялого двора.

— Благодарю вас! — я не знала, что сказать еще, так как от волнения не могла подобрать слова. — Вы так много сделали для меня!

Лорд Опри вдруг обнял меня, а потом поцеловал в лоб.

— Желаю удачи, дочка.

Я вышла вместе с ними на улицу, чтобы проводить экипаж и столкнулась с парнишкой, несущим корзину цветов.

— Букет для леди Рене Браунинг! — выпалил он, широко улыбаясь. — Вы не могли бы передать ей?

— Могла бы… — я сунула ему монету и взяла корзину, догадываясь, от кого это великолепие. Лорд Дилингтон снова хочет мне что-то сказать на языке цветов. Нужно идти к Тилли.

— Ох, ох, ох! — Тилли всплеснула мокрыми ладонями, и вдова Блумкин раздраженно вытерла с лица, попавшие на него капли. — Это ведь целое письмо!

— Хорошенькое я вам скажу письмо, — хрипло хохотнула старушка. — Волчьи ягоды — язык таинств страстной любви. Их дарят те, кто одержим похотью! Ноготки символизируют жестокость, а еще жгучую ревность. Амарант хвостатый — мужчина в отчаянии, но он не беспомощен перед вызовом. Зверобой — враждебность, воинственность. «Победа еще будет за мной». Леди Рене, у вас опасный поклонник. Он горит чувствами, не может совладать с ними и готов на все.

Вот же проблема! Может, снова применить к нему магию перстня? От мысли о волшебном украшении у меня зачесалось между лопатками. Как раз там мне не удалось обработать кожу мазью. В этот раз сыпь была гуще, краснее и появилась даже на шее. Из-за чего мне пришлось прикрыть ее платком. Но проблема с Дилингтоном становилась все острее, и ее нужно было решать.

Зазвенел дверной колокольчик и раздался звонкий голос:

— Букет для леди Рене!

Что? Нет, это уже просто невыносимо! Какой-то водевиль, ей Богу!

Я вышла из кухни, чтобы встретить еще одного курьера с букетом. Он передал мне его, получил монетку и был таков.

Мое внимание привлекла небольшая карточка в цветах и, достав ее, я с изумлением прочла: «Ваш А. К. из Батлэма».

Просто отлично! Наверное…

Женщины в нетерпении ожидали меня, но увидев букет, Тилли медленно опустилась на стул, хватаясь за сердце.

— Силы небесные… А что вообще происходит?

— Герань светло-коричневая — мы скоро встретимся с вами. Омела — я преодолею все препятствия. Медуница — ты моя жизнь. Примула — желание поскорее сочетаться браком, — вдова Блумкин возбужденно потерла сухие ладошки. — Что тут скажешь, этот мужчина с успехом преодолевает препятствия, которые мешают вашей встрече. Он намерен жениться на вас.

Итак, неизвестный А.К. скоро предстанет передо мной. И дай Бог, чтобы это не было моей очередной ошибкой.

Глава 40

— Леди Рене, вы ничего не хотите мне рассказать? — Тилли волновалась за меня, и я была ей благодарна за это. Но рассказать правду — значит признаться в использовании магии. И кто знает, какими последствиями обернутся мои откровения.

— Нет, — я сделала невинные глаза. — Мне не известно, кто прислал второй букет.

— Но это очень странно! Незнакомец, передающий такие послания, явно знает вас!

— Может, это один человек? — вдова Блумкин кивнула на оба букета. — Вы ведь знаете, кто прислал корзину?