Теперь первое, о чём узнавал поэт, впервые приезжая в новый для него город, было расположение мест, где собираются серьёзные карточные игроки и любители «погонять шары».

В ходе начавшейся в 1926 году кампании по борьбе с коррупцией и растратами казино, биллиардные и прочие игорные заведения были объявлены главными виновниками хищений бюджетных средств. Чего стоила только одна история заместителя председателя правления общества строителей «Международный красный стадион» героя Гражданской войны Георгия Бабкина, который проиграл в рулетку 24 000 казённых рублей, за что и был осуждён к 10 годам тюремного заключения.

Фактическое закрытие игорных домов произошло, как и многое в СССР, «по многочисленным заявлениям населения». Рабочие и работницы пуговичной фабрики поручали депутатам своего Бауманского района: «Закрыть биллиардные, казино и другие азартные игры, влияющие на бюджет рабочих, к 1 сентября 1929 года. Не допускать развития биллиардных игр, стараться сократить последние, т. к. они являются рассадниками растрат и хищений, а также закрыть казино». Пролетарский наказ был выполнен. Азартные игры вновь вернулись на нелегальное положение.

Не случайно перед визитом В. Маяковского в Америку газета «Нью-Йорк тайме» написала о нём: «Самый популярный поэт России, Маяковский, одновременно и самый богатый поэт — в той мере, в какой богатство позволяемо на его родине… Его последняя книга принесла ему 10 тысяч долларов [45] . Маяковский — самый известный картёжник в России. Он проигрывает в карты больше того, что зарабатывает, и живёт на выигрыш».

В гимназию для продолжения обучения Владимир Маяковский так и не вернулся. Очевидно подающий надежды молодой художник принят в московское Училище живописи, ваяния и зодчества, где, по счастью, не требовали справку о благонадёжности. Здесь он познакомился с поэтом и художником Давидом Бурлюком — странным одноглазым человеком, щеголявшим старинным женским лорнетом, который, по его словам, когда-то принадлежал наполеоновскому «железному маршалу» Луи Даву (?). В русском футуризме Бурлюк — фигура центральная, он постоянный участник мюнхенской выставки «Голубой всадник», основатель творческого объединения «Бубновый валет», куда входили П. Кончаловский, Р. Фальк, А. Куприн, Н. Гончарова, И. Машков, К. Малевич и В. Кандинский. Алексей Кручёных очень точно описывал художника-новатора: «Правильно, по-настоящему оценить Давида Давидовича на первых порах мешает его искусственный стеклянный глаз. У слепых вообще лица деревянны и почему-то плохо отображают внутренние движения. Давид Давидович, конечно, не слепой, но полузряч, и асимметричное лицо его одухотворено вполовину. При недостаточном знакомстве эта дисгармония принимается обыкновенно за грубость натуры, но в отношении Давида Давидовича это, конечно, ошибочно. Более тонкого, задушевного и обаятельного человека едва ли можно встретить» [1.105].

Маяковский Бурлюку поначалу не понравился: «Какой-то нечёсаный, немытый, с эффектным красивым лицом апаша, верзила преследовал меня своими шутками и остротами как „кубиста“. Дошло до того, что я готов был перейти к кулачному бою, тем более что тогда я, увлекаясь атлетикой и системой Миллера, имел некоторые шансы во встрече с голенастым огромным юношей в пыльной бархатной блузе с пылающими насмешливыми чёрными глазами». Думаю, что особых вариантов у Давида всё-таки не было — закалённый уличными драками и тюрьмой Владимир, скорее всего, вышел бы победителем в кулачном бою.

Отношения двух однокашников изменились в лучшую сторону после их совместного участия в панихиде по «почившему в Бозе» академику ИАХ Валентину Серову, на которой они представляли училище: Бурлюк был делегирован от натурного класса, Маяковский — от фигурного, затем оба оказались на концерте Сергея Рахманинова в Благородном собрании. По афористичному определению Маяковского, Давид Бурлюк — лучший художник среди поэтов и лучший поэт среди художников, но, вне всякого сомнения, он фантастически креативный, увлекающийся сам и умеющий увлечь других человек.

Давид, который был старше Владимира на 13 лет, начал активно заниматься его образованием, впервые познакомил своего молодого товарища с творчеством французских поэтов Бодлера, Верлена и Рембо, популярного американского поэта-анархиста Уитмена [46] , ввёл его в группу кубофутуристов «Гилея». Более того, у Бурлюка был меценат-благодетель в лице знаменитого купца Николая Дмитриевича Филиппова, владевшего московскими булочными и «Кафе поэтов», с которым вскоре он познакомил и самого Маяковского. «Этого булочника приручал Бурлюк, вырабатывая из него мецената. Булочник оказался с причудами. Он производил на досуге стихи. Стихи носили влияние Каменского» [1. 105].