— Холодно.

Эрин уставилась в окно на кухне. Церия кивнула.

— Именно. Думаю, она умрёт, не дойдя до другого города… даже если они дадут ей с собой припасы. Я взглянула на неё, и она кажется слишком изнеженной, чтобы протянуть долго. Но именно этого и хотят гноллы. Они говорят о кровном долге, поэтому они настаивают на изгнании, поскольку это означает, что она умрёт. Там полный бардак.

Девушка едва слышала Церию. Ей было интересно, как дела у Криши. Она была важной частью этой истории. Эрин пошла бы помочь ей. Или придёт, когда гнолл позовёт. Но не сейчас. Она понимала. Когда ей было больно, она хотела побыть одна, чтобы оплакать случившееся.

Эрин поставила тесто в каменную печь и вышла в общий зал, чтобы проверить миску с сахаром и снегом.

За день снег растаял и смешался с сахаром. Эрин помешивала сахар, пока он почти полностью не растворился, и в миске образовалась сиропообразная тягучая жидкость. Когда взошла луна, свет упал на мутную смесь, заставляя её светиться.

Церия помогла ещё немного и даже приготовила еду для Эрин… Желток в миске и хлеб. С сахаром. Девушка ела механически, всё ещё находясь в трансе.

Это должно сработать. Пожалуйста, пусть это сработает.

К тому времени, как они закончили, миска с сахаром светилась. Так казалось. Лунный свет попадал в сахарную воду и отражался в тёмное небо, словно от зеркала.

Может быть, это был просто обман зрения. Но этого было достаточно. Эрин взяла первое молоко коровы и размешала в нём лунный сахар и талый снег. Она достала из печи хлеб, который испекла сама. Он был ещё теплым, и девушка завернула его в полотенце, чтобы сохранить тепло. Затем она положила рядом с ним свежее масло.

Что-нибудь ещё? Эрин накрыла ещё один стол купленным алкоголем. Почти вся прибыль от концерта ушла на это. Бочонок рома, ещё один – медовухи; к этому времени руки Эрин уже устали. Но ей оставалось сделать последнее дело.

Яд паука-щитовика всё ещё находился в маленькой бутылочке. Эрин посмотрела на прозрачную жидкость, а затем положила её рядом с поганками и грибами.

Вот так. Всё готово. Эрин моргнула и очнулась от своего рабочего транса. Ей было больно. Её руки кричали, спина очень болела. Но всё было готово.

Церия оглядела зал. В камине горел яркий огонь, на каждом столе горели свечи, придавая комнате интимную атмосферу. Столы были накрыты на разные темы, как подсказывало воображение Эрин.

Стол с грибами и паучьим ядом; стол смерти. Он стоял на противоположной стороне от центрального стола с печёным хлебом, фруктами, сладким молоком, взбитыми сливками и всем, что Эрин могла приготовить из сладкого и солёного.

На другой стороне она поставила специальную смесь. Первое коровье молоко, смешанное с сахарной водой, стоявшей под лунным светом, наполняло несколько огромных мисок. Туда же Эрин поставила взбитое ею масло и пахту.

Медовуха и напитки на другом столе… Эрин растопила больше свежевыпавшего снега. Это было похоже на магию, на магический ритуал трактирщика. Она огляделась вокруг и почувствовала лишь намёк, лишь проблеск…

Было ли это магией? Или просто её воображением?

— Похоже, нам теперь нужны только гости.

Церия стояла с другой стороны зала, оглядываясь по сторонам, когда вошёл Торен, таща последнюю корзину с пожухлыми грибами. Ему не разрешалось прикасаться к большинству вещей в комнате; только Церия и Эрин занимались расстановкой.

Полуэльфийка – для чистоты, девственница – для двойной чистоты. В этом был какой-то старомодный смысл. Феи не были единорогами, но разве в их историях не было чего-то такого?

Эрин не знала. Но она знала, что время пришло. Ещё немного, и у неё сдадут нервы. Весь день она избегала думать о последствиях этого. Это должно сработать. Должно получиться.

Вера. Она была частью магии.

— Как ты их позовёшь? За весь день я не видела ни одной Морозной феи.

Церия выглядела обеспокоенной, но Эрин не волновалась. Это была последняя часть детской истории, старой сказки.

Эрин медленно подошла к двери. Итак, как это сделать? О, да. Справедливый народ был особенным. Они знали, когда что происходит, не так ли? Так что они уже всё знают, по крайней мере, в сказке.

Но их нужно пригласить. Эрин убрала всё железо в шкафы в глубине кухни. Она открыла дверь и уставилась в ночное небо. На фоне заснеженного пейзажа не было никакого движения. Её дыхание застыло в холодном воздухе, когда на улицу хлынуло тепло.

Слова. Эрин повысила голос совсем немного и произнесла:

— Морозные феи. Приносящие Зиму. Я приглашаю вас войти. Я открываю свои двери для фей и предлагаю вам этот простой банкет.

Её голос затерялся в темноте. Эрин уставилась наружу с колотящимся в груди сердцем. Минуту она ждала. Потом две.