— Девочки, Вы же завтра придёте? — в голосе явственно ощущалась просьба.

— Конечно! До твоего Дворца полчаса всего топать! Если Повелитель разрешит, мы каждый день будем приходить! — с готовностью откликнулись подруги.

На следующий день Юнна дошла до окна в два раза быстрее, но площадь перед её Дворцом была пуста. Друзья были на занятиях, Властелин весь в делах, сиделки, пользуясь тем, что она встала, молча, споро меняли постельное бельё на её ложе. Пришли горничные, торопливо и тщательно начали делать влажную уборку.

Юнна чувствовала, что слуги её до смерти боятся. Некоторые девушки даже начинают дрожать, когда она задерживает на них взгляд, а бывает, что-то роняют от ужаса, едва она поворачивается. Сначала Юнна недоумевала из-за этого страха, а потом не понимала его причины. Но по мере того, как приходила в себя и восстанавливалась после ритуала, смогла ясно мыслить, и вспомнила, что, накануне, Властелин провёл показательные казни в Нежном Дворце для всех, не угодивших его Избранной. Удивительно, что люди вообще у неё работают.

— Нанна, а почему Вы здесь? Как выяснилось, это может быть смертельно опасно, — сегодня Юнне захотелось поговорить.

— Нас назначили, госпожа. Знали бы Вы, как мы сначала боялись… — осторожно подавая Юнне кружку с горячим лекарственным настоем, ответила Нанна.

— А теперь не боитесь? — полюбопытствовала Избранная.

— Теперь уже не так сильно. Вы, госпожа, совсем не капризная и не высокомерная. Вам служить намного приятнее, чем гаремным девушкам, у которых мы до этого были. И всё же, мы понимаем, что одно Ваше слово может стоить нам жизни. Ни одна гаремная девушка никогда не имела такого влияния на Повелителя. Любые их жалобы и претензии всегда рассматривал управляющий или его помощники.

Потянулись скучные недели до полного выздоровления. Повелитель не разрешал Юнне покидать спальню, читать сколько захочется, много заниматься с учителем и проводить долгое время с друзьями. Он контролировал абсолютно каждый шаг своей пары и то, чем она занималась, и на всё, кроме сна и еды, ставил строгие ограничения.

— Сейчас ты должна много спать и хорошо кушать, моя маленькая и хрупкая половинка! — повторял он ласково каждый день, когда проведывал её.

И весь Двор Ажурного Дворца следил за неукоснительным выполнением этих распоряжений Повелителя. Служанка, с грохотом уронившая медный таз, когда проходила мимо комнаты спящей Избранной, была высечена розгами за то, что разбудила госпожу. Если у Юнны не было аппетита и она отказывалась от еды или просто ела мало, прибегал трясущийся кухарь и выспрашивал, что не так приготовлено и чего бы ей хотелось взамен.

Мират, после самого первого посещения, приходили ещё только один раз, когда принёс Юнне книги для занятий. Он тоскливо посмотрел на неё.

— Я больше не приду, прости, Юнна. Надо готовиться к свадьбе и вообще… И отец просил помочь разгрести всё после гостей, — он словно все время хотел что-то ещё сказать и никак не решался.

Юнна ободряюще улыбнулась.

— Я понимаю, не волнуйся! Желаю тебе счастья, Мират.

Нахар тоже всего пару раз проведать больную прибегал. При этом, он почему-то постоянно язвительно насмехался над девушками и цеплялся к каждому их слову, а сам не сводил тоскливых безнадёжных глаз с Соллы. Оба раза словесная перепалка с парнем закончилась тем, что все трое, выведенных из себя, избранных, не выдержав его издёвок, забросали вреднюгу подушками, благо их на постели с десяток валялось, которые Нахар, изворачиваясь, ловко перехватывал и швырял обратно в нападающих. Перепуганные сиделки забежали в комнату на шум и грохот, опрокинувшихся в ходе подушечного сражения, стульев, ваз и прочего, и попали под случайные мягкие «ядра». Неизвестно, кто доложил Повелителю, но после второго такого «боя», он запретил Нахару проведывать больную, видите ли, тот нарушал её покой.

Зато девчонки, Солла и Улана, прибегали каждый день сразу после её занятий с учителем. Они пересказывали разнообразные новости поместья, настойчиво выпытывали у Юнны подробности о ритуале слияния и делились своими переживаниями и надеждами на будущее.

Втроём, избранным, было не страшно и не скучно, но сиделки решительно выпроваживали подруг по приказу Повелителя через строго определённое время, под предлогом, что больной уже пора отдыхать. И сколько бы эта больная не возмущалась, и не доказывала, что совсем не устала, для служанок силу имело только распоряжение повелителя, а шантажировать подневольных сиделок своим возможным недовольством Юнна не хотела, считала слишком жестоким ставить несчастных в такие условия.

Первая громкая ссора Избранной с Повелителем случилась, когда Юнна во что бы то ни стало захотела попасть на свадьбу Мирата. К этому дню она уже свободно ходила по комнате и почти не чувствовала болей при движениях. Ей уже до смерти надоело вылёживаться и отчаянно хотелось пойти на торжество вместе с друзьями.

— Я очень-очень хочу пойти на свадьбу Мирата вместе с девочками и Нахаром, можно? — просяще заглядывала в глаза Повелителю Юнна.

— Нет, маленькая. Тебе ещё почти неделю показан постельный режим, — не задумываясь ответил Дракон.

— Я хочу! — вдруг капризно закричала Юнна, — ты слышишь? Пожалуйста! Я всё равно пойду! Даже, если придётся лезть через окно!

— Я вижу, маленькая, что ты уже достаточно окрепла, чтобы спать со мной в Главном Дворце, — в голосе Повелителя звучало предупреждение.

— Какая разница, где спать?! Мне всё равно! Почему я снова пропускаю всё самое хорошее? Мы с девочками так ждали большой слёт, а он обернулся для нас кошмаром. Из-за тебя! Теперь же, я просто хочу порадоваться за друга и провести весело время на празднике, а не в постели. Почему, почему, почему мне можно только есть и спать, как свинье на откорме! Я — человек! Ну, пожалуйста! — Юнна даже тихонько захныкала на последних словах.