Попытка вырваться подавляется слишком быстро и уверенно. Словно он совершенно не пьян. Давид перехватил оба моих запястья одной рукой, а другой обхватил затылок, не позволяя отвернуться. Между тем, невинный поцелуй перестал быть поверхностным. Мужчина, чувствуя, что я в любую секунду могу пойти ва-банк ради свободы, надавил языком на створки моего рта и углубил поцелуй.

Черт побери, но как умопомрачительно он целуется! Остаться безучастной ледышкой невозможно... Противоречивые чувства закручивались в животе. Страсть, желание и трепет с одной стороны. Обида, ревность, разочарование с другой. Ядреный коктейль, справленный мощными толчками мужского сердца.

Давиду тоже не все равно... или во всем виноват алкоголь?

Взяв себя в руки, я протестующе замычала и попыталась вывернуться из захвата. Он сильнее сжал кольцо объятий и досадливо зарычал, когда я в отместку прикусила ему губу. Вместе с утробным рыком по небу прокатился раскат грома и уже в следующую секунду нас накрыла стена дождя. Белёсый шквал налетел моментально и зашуршал, обливая все вокруг. От неожиданности хватка Давида ослабла настолько, что мне удалось отстраниться от него, но улизнуть из объятий не вышло.

Платье моментально впитало влагу и стало тяжелым, липло к телу, обрисовывая все изгибы. Я пыталась пальцами оттянуть ткань, чтобы сквозь светлый хлопок не просвечивались грудь и живот. Паниковала. Обдумывала реакцию Давида. А он...

А он запрокинул голову, подставляя лицо прохладным каплями, и открыто рассмеялся. Мощная грудь сотрясалась, он жмурился и ладонью растирал влагу по волосам. Отсмеявшись, мужчина протяжно вздохнул и вернул взгляд ко мне. Хмельной блеск в глазах смылся дождём, оставив после себя какую-то щемящую нежность.

Мы глядели друг на друга, а между нами искрило. Иначе не назовёшь то безумие, которое творилось в его взгляде и моем животе. Бабочки летают? Нет, там завелось что-то покрупнее и понастырнее.

– Что мне с ней делать?
– обратился мужчина к вселенной, которая ответ послала в виде очередного раската.

– Отпустить, - подсказала ему, подразумевая не разомкнувшиеся объятия. Он странно посмотрел на меня и руку, по-хозяйски умостившуюся на талии, переместил к кисти. Крепко сжал мою ладонь и потянул нас к дому.

Мы промокли, что называется, до ниточки. Скрывшись в холле от стихии, топтались на месте, наблюдая за огромной лужей, растекающейся под нашими ногами.

– Плитка влагу переживает, в вот паркет - нет. Придётся раздеваться здесь, - на полном серьезе сообщил Давид.

– И не подумаю.

– Придётся, Аня. Никуда не денешься.

– Лучше я заработаю тебе на новый паркет.

Давид ухмыльнулся и через голову стянул с себя рубашку. Кинул под ноги и уставился на меня, раздевая взглядом.

– Твоя очередь.

– Я пас. Сегодня ты уже достаточно посмотрел на голых женщин. Не так ли?

– Голых женщин много не бывает, - бесшабашно парировал он, за что был вознагражден самым гневным взглядом, на какой я была способна.

– Я наврала.

– Мм?
– не понял он.

– Наврала, когда сказала, что не встречаюсь с Артемом. Просто побоялась, что ты можешь ему навредить. Но раз ты вздумал распускать руки и губы, то знай, что мое сердце не свободно! Я не желаю, чтобы ко мне прикасался кто-нибудь кроме Темы. Понятно?! Хочешь кого-то пощупать, загляни в Эммануэль. Ну или белобрысую свою вызови!

Высказалась и пошла прочь, оставляя после себя лужи воды на паркете. Да пусть он хоть трижды вздуется! Забежала в комнату и на замок закрыла за собой дверь. Ух, как же я зла на этого бабника!

Убедившись, что погони нет, я скользнула в ванную и дрожащими руками стала стягивать с себя одежду. Продрогла до костей, не заболеть бы. Пока расправлялась с платьем невольно мыслями возвращалась к нашему поцелую. Первому, между прочим. В животе щекотало пёрышком и губы горели. Я все ещё так явственно ощущала его вкус и тепло.

– Аня, ты сходишь с ума... Зачем? Ну зачем ты подпускаешь его к себе, даже когда вся его смазливая физиономия перепачкана чужой помадой? У тебя гордость женская есть вообще или как? Дура! Какая же я дура!

Скользнула в душевую кабину, включила горячую воду. И снова его лицо перед глазами... Наваждение, безумие... Как от этого избавиться?

– Зачем ты снова обманываешься? Закончится все точно так же... Наиграется, а потом даже не вспомнит, не позвонит, не напишет. Аня! Безголовая ты девчонка! Прекрати думать о нем!