Я в это время балансировала на своей кочке, раз за разом повторяя цепочку движений, призванных навести на болото сушь. Хотя бы на часть болота. Хотя бы на крохотный кусочек! Ну, пожалуйста!

Вокруг меня разнузданно вилось комарьё. Сафари-шляпа, предназначенная для приключений в дикой природе, съехала на лоб и частично заслоняла обзор. Понятия не имею, кто ввёл в ученический обиход сей нелепый предмет гардероба, но мироздание определённо не обделило его фантазией.

Равновесия я в итоге не удержала и шмякнулась в вонючую жижу. Ауч!

Профессор и Кагата не обратили на инцидент ни малейшего внимания. Никто не кинулся меня выручать, приговаривая, какая же я неумеха, или ругаясь, что Нойта не сдаст, получит неуд и будет отчислена.

Ничего подобного не произошло, отнюдь.

Эти двое – я имею в виду свою лучшую подругу и гада куратора – остались на прежних координатах. И когда я поднялась, вытирая руки о безнадёжно испачканный костюм, отгадайте что?

Опять перекрёстные многозначительные взгляды. Она гипнотизирует его, он – его. Полная идиллия.

Надо будет взять на заметку: клубничное мороженое сближает.

Они ещё какое-то время постояли, уставившись друг на дружку, как два высококлассных экстрасенса. После чего, слегка сконфуженные, разошлись. Видимо, на ментальном уровне они договорились о новом свидании. Хотелось бы знать подробности… Но кто я такая, чтобы лезть к подруге с расспросами? В конце концов, она совершеннолетняя, самостоятельная вредина и знает, на что идёт.

А у меня, вон, болото простаивает! Ладно, половина болота. Кагата со своей частью справлялась более чем виртуозно.

Я вновь применила алгоритм с плавными движениями, текущими, как река (именно так это описывалось в практическом пособии), произвела контрольный плевок, но мои усилия пропали даром. Ряска, грязь, мох, хлюпающая водица – выбирай, Нойта, не стесняйся. Для тебя что угодно, кроме твёрдой почвы под ногами.

– Думаю, тебе недостаёт внутреннего резерва магии, – изрекла Кагата. Она в точности повторила мои движения и одним махом сумела осушить довольно обширную территорию. – Да, похоже, твой запас на нуле, – резюмировала она. – Причём, как я понимаю, уже не первый день. Что ты делаешь по вечерам?

Упс, какой внезапный вопрос!

Не говорить же ей, право слово, что вечером я стабильно воюю с Инычужами за право распоряжаться в своём доме. И редко, но всё же, контактирую с драконами. И протираю штаны на лесной вышке. И…

– Тебе надо больше общаться со сверстниками, – непререкаемо постановила подруга. – Всё одна да одна. Бери пример с меня. Найди себе компанию, ходи на дискотеки, заведи парня, в конце-то концов.

Парня. Я закатила глаза.

Что скажет парень, когда в один прекрасный день придёт знакомиться с моими родителями, а наткнётся на Пересеченя или Вора-Кошмарника? Правильно, ничего не скажет. Зато скорость наверняка разовьёт рекордную, когда улепётывать будет.

– Просто тебя любят, а меня нет, – буркнула я. – Меня сторонятся, потому что после общения со мной у многих начинается бессонница и череда неудач. Они несут чушь, будто бы я ходячая дурная примета. Поправочка: несли чушь. Теперь я никого к себе не подпускаю.

– И очень напрасно, – припечатала Кагата.

Взмахнув руками, чтобы сделать завершающий пасс, она сошла с дистанции, дала мне распоряжение не скучать и, отметившись в журнале прихода, ускакала на очередное сборище жизнерадостных баловней судьбы – бессовестно флиртовать, чесать языком и заразительно хохотать.

Я ей завидовала, представляете? Нойта, летающая на драконах, Нойта, плотно завёрнутая в кокон паранормального, завидовала, по сути, простой девчонке, которой ничего от жизни не надо, кроме учёбы, дружбы и любви.

Ей всё давалось слишком легко. Мне же приходилось всю себя выжимать, наизнанку выворачиваться и лезть из кожи вон, чтобы добиться минимального результата, а то и вовсе уйти ни с чем.

Ну что за несправедливость!

Я ещё немного поборолась со своим невезением и, так и не испарив ни капли влаги с проклятущего болота, отправилась шататься по городу в поисках спасительного средства, способного утолить печаль.

Мне было плохо.

Нет.

Мне было поистине паршиво. Кошмарно. Отвратительно.

Вскрылись старые, вроде бы давно зарубцевавшиеся нарывы. И я не хотела возвращаться домой с кислой миной, потому что Инычужи, эти пытливые пройдохи, непременно пустятся расспрашивать меня о самочувствии. А мне, стало быть, придётся отвечать. Врать. Увиливать.

Кто бы знал, как я такое ненавижу.

Посему выбор мой пал на неприкаянные скитания по фешенебельным кварталам, где меня точно никто не знает.