– Моя девочка. С этого момента мое сердце в твоих руках, помни - любовь ангела вечна, а ты теперь живешь здесь – прошептал Алекс в губы, прикасаясь моей ладонью к своей груди.

Постепенно усыпая поцелуями лицо, подобрался ко лбу, снова это нежное прикосновение, оно словно ставит точку в нашей прошлой жизни и пишет новую историю прямо сейчас.

Я не боюсь шагнуть в завтрашний день, потому что знаю, рядом со мной пойдет мой мужчина, скала, которую не способен рассечь даже самый острый клинок.

Нам пришлось прервать это прекрасное мгновение, в окне, хихикая и хлопая в ладоши, появилась Моника, вызвав у нас смущение и легкую улыбку. Алекс протянул мне руку, и я с радостью вложила в его крепкую ладонь свою, замерзшие, но абсолютно счастливые, что, наконец, смогли, направились в дом.

Остаток дня провели, играя в настольные игры и снимая почти каждый свой шаг на новенький фотоаппарат, с удовольствием позировали и улыбались, желая оставить этот прекрасный день в памяти надолго, в комнату ползли уставшие, уснули, едва коснувшись кровати.

Сероватые осенние будни лениво ползли друг за другом, приближая назначенный доктором день. Ожидание заставляло вздрагивать от волнения, никто не знал, чем закончится визит в клинику, но мы искренне надеялись услышать хорошие новости.

– Вот блин, мы проспали, Нао – крикнул, на ходу набрасывая рубашку и влезая в брюки.

– Только не это!

До времени приема всего полчаса, а мы выглядим как после бомбежки, кое-как собравшись, на ходу перекусив парой наспех сделанных бутербродов вбежали в клинику за минуту до назначенного часа.

Доктор увел Монику, а мы остались в холле, ожидать ее возвращения. Это место было совсем не похоже на мрачные городские больницы, в которых жила боль, тут постарались сделать все, чтобы люди хотя бы ненадолго могли отвлечься от нее и улыбнуться.

Стены окрашены в яркие цвета, множество картин с шикарными пейзажами, натюрмортами и фантазийными зверями, зелень, записи пения птичек, доносящиеся из колонок, резные деревянные лавки, с замысловатыми завитками, атмосфера призывала расслабиться, а не сидеть, загоняя себя в рамки отчаяния.

– Я вернулась! – прочирикала девчушка и плюхнулась мне на колени.

– Как все прошло, доктор?

– Анализы мы взяли, в течение получаса все будет готово, пока можете спуститься в наш кафетерий и перекусить свежей выпечкой, Моника сказала, что вы не успели как следует позавтракать – рассмеялся мистер Коусли.

– Ну что же Вы, доктор, совсем не умеете хранить секреты – возмущенно выпалила девочка и погрозила пальцем.

– Пойдем скорее, там пончики стынут – легонько подтолкнул малышку и улыбнулся в кулак, взял Нао за руку и поспешил за белокурым вертолетом.

– Вы вчера так красиво целовались под дождем – пробубнила девочка набитым ртом, а потом притянула Плюшку за уши и, чмокнув его в губы, добавила – вот так!

Нао отвернулась, бросая меня один на один с витавшей в воздухе неловкостью, и принялась рассматривать заднюю стену кафе, ее плечи дрожали от смеха, а я еле сдерживался.

– Это потому что мы любим, друг друга – объяснил, преодолев минутную паузу.

– Меня вы тоже любите, но почему-то целуете только в щеки и лоб, я же не маленькая, хочу как у взрослых – возмущенно сложила руки Моника.

– Наоми теб..

Понятно, ее и след простыл, пошла в сторону барной стойки, срочно ей вторая порция понадобилась, да, только первая то еще не съедена. Вот же.

– А ты знаешь, почему так?

– Неа.

– Тогда слушай. Есть такая легенда: когда на земле рождается ребенок, к нему приходит ангел, чтобы малыш рос счастливым – целует в одну щеку, здоровым – в другую, любимым – в лобик. Вот поэтому люди так и целуют деток, повторяют за ангелом.

Моника резко загрустила, обняла игрушку и, опустив глаза, прошептала:

– Наверное, ангел забыл меня поцеловать и в щеку и в лобик, поэтому я получилась больная и мама меня не любила.

Вот же болван, исправил, называется ситуацию, вспомнил истории Хранителей, и решил, что рассказать одну из них будет к месту.

– Милая, не плач, мы с Нао очень тебя любим, будем целовать столько, сколько пожелаешь, и обнимать тоже. К сожалению, я не могу вернуть время назад, но я готов заменить ангельские поцелуи своими.

Прижал дрожащее тельце к себе, поглаживая по светлой головке, Наоми присела рядом, целуя в макушку, трое таких разных, но одинаковых в незнании того, как прекрасна любовь, людей, нашлись, чтобы помочь друг другу стать чуточку счастливее.