– Почему?

– Потому.

– Понятно. А впрочем, есть одна уловочка.

– Какая?

– Европа не является планетой. Это спутник Юпитера. Разве нельзя использовать это дышло, чтобы повернуть телегу закона в нужную нам сторону. Обстреляем Европу, а потом будем оправдываться. Но дело будет сделано.

– Нельзя. Слишком рискованно. Они могут порвать с нами дипломатические отношения. Тагоряне упертые законники, сверхосторожная раса. Если помнишь, когда они узнали, что мы не уничтожили своих подкидышей, как это сделали они, то свернули все отношения с нами аж на 20 лет. Мы с большим трудом восстановили наш союз с ними.

– Но ведь все равно придется лед взрывать на последних сотнях метров. Мы же не хотим утопить атомный бур.

– Подрыв льда и его обстрел - две большие разницы, как говорят у нас в Одессе.

Вдруг на пульте загорелся красный индикатор и затрезвонил звоночек, сигнализируя, что бур встал.

– Donnerwetter!
– выругался Мейтис, - чего мы опасались, то и случилось: на пути оказался базальтовый валун.

На мониторе появилось изображение валуна, просвечиваемого ультразвуковым сканером.

– И преогромный!
– сказал Костя, стоя за спинкой кресла оператора, глядя на экран.

Работы застопорились. Начались переговоры с инженерами и начальством. Небольшой скандальчик в эфире. Предлагали варианты и отметали как невыполнимые. Если бурить вбок, то как потом опускать батискафы? Прорубь должна быть вертикальной. Трехкилометровый колодец, диаметром двести метров.

Наконец решили поднимать бур на тросах, после чего высокоэнергетическими разрядами расколоть валун на части и освободить пути для бура.

* * *

Через два дня проходка возобновилась. И к концу месяца Прорубь пробили до самой воды. Взрывники подрывали лед, флоги расчищали полынью.

Таким образом, самая трудоемкая часть работ в рамках проекта "Посейдон" была выполнена.

И вот после небольшой торжественной церемонии был спущен под воду первый исследовательский аппарат. Открытия сразу же посыпались, как из рога изобилия. Океан Европы, как и предполагалось, был наполнен жизнью. Можно даже сказать, переполнен жизнью во всем ее многообразии. Подчас весьма экзотическими видами растительного и животного мира. В кромешной тьме проплавали медузообразные существа, светящиеся всеми цветами радуги.

Гигантские рыбы, похожие на акул, пытались прокусить прочные корпуса батискафов. Но земные аппараты оказались им не по зубам.

Вскоре от наблюдений земляне перешли к охоте. Нужно было начать отлов этой живности для лабораторных изучений.

Для этих целей снарядили небольшой трехместный батискаф. Членами экипажа были известные океанографы Олег Борисович Романов, Павел Стасинский и опытный подводник водитель батискафа Сергей Шеметов.

При свете прожекторов аппарат погружался в таинственные бездны. На глубине 15 километров батискаф атаковало существо, напоминающее спрута. Бурое тело имело размеры до двадцати метров без учета щупальцев, которые были еще длиннее и похожи на клубок разъяренных анаконд. Круглые глаза величиной с тарелку заглядывали в иллюминатор. В этих глазах светился холодный неземной разум, который был занят мыслью, как бы расколоть эту железную самодвижущуюся раковину, внутри которой в страхе мечутся несколько червячков, должно быть очень вкусных.

Стальные объятия щупальцев не смогли раздавить скорлупку. Тогда спрут решил утащить свою добычу в глубину, где чудовищное давление воды гарантированно раздавит любой панцирь.

– Превосходный экземпляр!
– восхищенно сказал о спруте океанолог Стасинский. Полный, потный, он то и дело вытирал платочком лоб и толстый затылок. При этом он не отрывал от иллюминатора бледных глаз с красноватыми веками и часто моргал.