– "Командир эскадры Левого крыла Синг Свами получил контузию и назначил меня... прошу дать приказ..."

– Доложите о потерях, - потребовал Суперадмирал, хотя количество боевых единиц, класс судна, число потерь - все это отражалось на плоских теледисплеях, прикрепленных кронштейнами к вертикальным штангам, и были перед глазами Командующего. Но он желал человеческого общения с подчиненными. Хотел знать, насколько они владеют ситуацией.

– "Потеряно три "Терминатора"... Впрочем, один из них еще держится и, возможно, мы его спасем, если вы дадите приказ отступить... выровнять линию фронта, перегруппироваться..."

– Истребителей?

– "Ну, кто же их считал... простите...
– Иващенко повернул голову, вероятно, просматривая показания информационных табло.
– В моей... нашей эскадре потеряно 90 единиц... 92... нет, уже 95..."

Суперадмирал тоже сверился со своими показаниями, и они совпадали.

– Оставайтесь на связи, - приказал он Иващенко и вызвал командира эскадры Правого крыла.

– "Слушаю Вас, товарищ Командующий". На экране появился человек средних лет, плотный. Одна бровь у него была черной, другая совсем белой, а вокруг - участок розовой кожи - след радиационного ожога.

– Это Я тебя слушаю, - набычившись, сказал Гайт Гобзер, выделяя голосом личное местоимение.
– Доложи, что там у тебя?

– "Силами двух соединений "Терминаторов" и вспомогательных судов, мы успешно вклиниваемся в левый фланг противника. Мы рассекаем их ряды, а истребители добивают. Штурмовики работают по крупным целям. Пять орбитальных модулей тагорян нами уничтожено... К сожалению, и мы имеем потери..."

– Вижу, что имеете, - угрюмо прервал доклад Гобзер.
– Тут вот комэск Левого крыла просит разрешения отступить. Ты как к этому относишься, Лев Борисович?

– "Я в курсе, товарищ суперадмирал... Если он отойдет, мы не сможем продолжить наступление..."

– Эскадра Центра?

– "На связи!"

– Почему нет изображения?

– "Сейчас наладим, товарищ Командующий".

Черный экран дисплея связи с Центральной эскадрой посветлел и появился человек в скафандре с закрытым шлемом.

– Что у вас там, Семен Андреевич, почему ты в скафандре?
– крайне встревоженным тоном спросил суперадмирал.

– "Разгерметизация мостика и шестого инженерного отсека. Есть убитые и раненые...
– глухим голосом отозвался командир эскадры Центр.
– Гайт, скажи... что все это значит?"

Слева от человека в скафандре что-то вспыхивало и гасло, сверху летели какие-то искры, как от электросварки.

– Что ты имеешь в виду, Семён?

– "Я имею в виду это побоище, Гайт. Мы с тобой старые друзья, думали ли мы, что будем убивать вчерашних союзников?.. Вспомни, как мы вместе с ними штурмовали Штек и Гаслу, пуд же соли съели и их травы вместе... С чего же вдруг мы стали врагами?"

– Они первыми начали...

– "Первыми, вторыми, какая разница, я спрашиваю, что это значит?" - человек в скафандре почти кричал.

– Отставить разговоры!
– Гайт Гобзер ударил кулаком по штанге так, что один из дисплеев покосился на своем кронштейне.
– Выполняй приказ, пробивайся к Тагоре на дистанцию гарантированного поражения.

– "Гайт! Погибнут миллиарды! Мы совершаем военное преступление!"