Зато после — прямиком в кабинет к принцу, отчитаться за два неполных месяца расследования.

Его величество последние годы несколько сдал, в частности отказывало зрение, потому документами все чаще занимался Элайдж. Не сказать чтобы он от этого пребывал в восторге, но прекрасно понимал: таково его будущее. Иных наследников у короны нет, рано или поздно вес ее перейдет полностью на его голову. А пока — постепенная адаптация к худшим сторонам всевластия.

Так что неожиданный визит старого друга принц воспринял как повод для долгожданного и обоснованного перерыва. Слугам было приказано принести закуски и не беспокоить по пустякам.

— Ну, рассказывай! — приказал его высочество, когда рабочий стол был частично освобожден от бумаг и заставлен легким перекусом. Объема съестного, пожалуй, хватило бы на весь отряд Уинтропа. — Вижу по лицу, в деле прорыв.

— Не совсем, — поморщился маг, наливая себе и принцу по доброму бокалу красного. — Этот гад совершенно некстати издох по собственной глупости.

— Как неудачно, — посочувствовал Элайдж абсолютно искренне.

Он знал, с каким тщанием дознаватель всегда подходил к порученным ему делам, и представлял, чего тому стоило очередное разочарование.

— Зато я нашел невесту! — без обиняков сообщил Уинтроп. — Сильнейшая магичка воздуха, дар — ух!

— Познакомишь? — оживился принц.

Сам он принадлежал к роду земли, так что на воздушницу никоим образом претендовать не мог.

Именно этот дар позволил его предкам сначала возвыситься за счет залежей ценных металлов и их дальнейшей обработки, а после и сесть на трон, поскольку вооружить войска лучше, чем это удавалось династии Рокс, не сумел никто. Да и сейчас Сандар процветал в частности благодаря богатейшим шахтам, скважинам и карьерам, где добывали редкие металлы и драгоценные камни. Его высочество тоже приложил руку к процветанию родного края — три свежих месторождения алмазов за практику старшего курса добавили и еще добавят в казну немало золота.

Уинтроп с сожалением покачал головой.

— Пока не поймал, — удрученно отозвался он и замолчал, пережидая приступ неудержимого хохота со стороны приятеля.

— Теряешь хватку, Мэд! — фыркнул наконец его высочество, изволив отсмеяться. — Раньше дамы на тебя сами запрыгивали, а ныне сбегают?

— Не торопись с выводами, — посоветовал дознаватель и принялся рассказывать все с самого начала, от странных проверок по пансионам до его личных выводов, граничащих с крамолой.

Принц сперва фыркал, потом снова ржал как конь, но под конец рассказа притих и помрачнел.

— Это очень серьезное обвинение, друг мой, которое мы толком не знаем, кому предъявить, — подумав, выдал он.

Уинтропу немного полегчало.

Во-первых, Элайдж сходу дал понять, что на его стороне, объединив их в понятие «мы». А во-вторых, не отмел его выкладки сразу же, как несостоятельные, что в свою очередь говорило как о его непричастности к творящемуся безобразию, так и о готовности оное исправлять.

Пока что, правда, оставалось неясным, что именно им следует предпринять.

— Пообщаться бы с твоей магичкой, — задумчиво протянул принц. — Не сорвалась, говоришь, осознанно управляла даром?

— Еще как! — мечтательно закатив глаза, подтвердил Уинтроп.

Кто бы ему сказал месяц назад, что он будет искренне восхищаться умением женщины творить заклинания, он бы рассмеялся несущему столь возмутительный бред в лицо. Но факты упрямая штука: воспоминания о раскинутых тонких руках, удерживавших немыслимую мощь дара, заставляли его испытывать восторг и уважение к редкому мастерству. А уж учитывая что девушка освоила все это самостоятельно, по учебникам…

— Получился бы неплохой прецедент, — все так же сосредоточившись на некоей идее, добавил принц, и Уинтроп насторожился. Элайдж, заметив его интерес, пояснил: — Я давно подумываю, как бы ограничить это запечатывание, чтобы не штамповали всех подряд. Мне кажется, таким образом мы лишь провоцируем отток одаренных дев заграницу. Ты себе не представляешь, сколько их каждый год уезжает в тот же Хакон! Проблема в том, что и отец, и церковь категорически против подобного вольнодумства. Боюсь, подними я этот вопрос сейчас, меня могут объявить еретиком, отступником и Высший знает кем еще, вплоть до отлучения.

— Уезжают, говоришь? — выцепил из речи наследника самое странное дознаватель. — Как, интересно, если у нас незамужним девам нельзя путешествовать в одиночку? Целыми семьями, что ли?

— Да нет, — пожал плечами принц. — Замуж выходят за хаконцев и едут. Десятками! Только в прошлом году три девицы — из хороших, приличных родов — сразу же после дебюта выскочили кто за торговца, кто за секретаря дипмиссии, и укатили. А сколько таких из народа, попроще, я уж и не считал.

— А надо бы... — пробормотал Уинтроп себе под нос.