Несколько раз медленно моргнув, я все-таки протянула ему руку. Эллин тихо выдохнул и, переплетя наши пальцы, увел меня в центр зала.

– Ты же знаешь, я совершенно не умею танцевать, – шепотом напомнила я. Все мое нутро вспыхнуло, почувствовав, как Эллин лениво поглаживает большим пальцем мое запястье. – Я ведь на пароме тебе все ноги отдавила.

– Успокойся, Агнес, я сам поведу. Просто слушай мое тело и расслабься. В танце, как и в любви, нужно научиться доверять своему партнеру.

Когда мы оказались в центре танцпола, со всех сторон окруженного фейри, Эллин резко притянул меня к себе и обхватил рукой мою талию. Моя ладонь легко легла ему на плечо, а другую он продолжил нежно держать в своей руке, сжимая пальцы.

Я была так плотно прижата к нему, что грудью чувствовала удары его ледяного сердца. Такая близость пьянила, превращая кости в желе.

Музыка приобрела ласковые вальсирующие ноты, и Эллин повел меня в медленном танце. Покрепче вцепившись в его плечо, я позволила ему управлять моими движениями, элегантно кружа нас по залу.

– Ах, как они прекрасны! Точно капля крови на снегу, – долетел до нас чей-то восторженный возглас.

Наверное, со стороны мы именно так и выглядели. Подол моего алого платья струился вокруг белоснежного наряда короля, обвивая его ноги, как струйки горячей крови, плавящие снег.

– Я скучал, – внезапно промурлыкал мне на ухо Эллин, ласково коснувшись губами моего виска. Несмотря на ледяное дыхание, обдавшее мою кожу, в венах вспыхнуло пламя зарождавшегося желания. – Почему вчера ты так стремительно ушла? Я хотел проводить тебя.

Внезапно Эллин подхватил меня и легко, как пушинку, приподнял над собой. Я уперлась ладонями в его широкие плечи, смотря на короля сверху вниз. Толпа взорвалась аплодисментами. Пару раз покружив в воздухе, Эллин опустил меня, снова прижав к себе.

– Не хотела мешать твоему воркованию с Самантой, – скривив губы, бросила я, запнувшись о его сапог. Эллин развернул меня к себе спиной, скрыв от зрителей мое неудачное движение. Его холодные руки скользили по обнаженной коже моих лопаток, играя цепями платья.

Я шумно выдохнула, а король тихонько рассмеялся мне на ухо:

– Ты, что же, ревнуешь меня? – Эллин развернул меня на триста шестьдесят градусов. Чуть надавив пальцами на поясницу, он заставил меня низко прогнуться назад. Его прекрасное лицо склонилось над моим, и наши губы едва не соприкоснулись, как вдруг окружавшие нас неблагие фейри снова громко зааплодировали.

– Размечтался, – фыркнула я.

Эллин вернул меня в прежнее положение, скептически изогнув белесую бровь.

В Тронном Зале завихрился снег, спускаясь пушистыми снежинками с прозрачного потолка. Не долетая до голов собравшихся, снежинки ярко вспыхивали и растворялись в воздухе.

– Это ты делаешь? – изумленно спросила я, подняв глаза к потолку.

– Угу, – протянул король, хитро улыбнувшись. Мы кружились в неспешном вальсе, а мой шлейф алым пятном скользил за нами по пятам.

– Красиво, – сказала я, поймав взгляд его ледяных глаз, блуждавший по моему лицу.

– Ты, Агнес, – вот что красиво. – Эллин посерьезнел и осторожно заправил выбившийся локон мне за ухо. На мгновение я зажмурилась, позволив себе утонуть в его прикосновениях. – Я струсил, как мальчишка. Хотел сказать тебе это еще на пароме, но испугался твоей реакции. – Эллин покачал головой, и его лицо озарила грустная улыбка.

Я широко распахнула глаза.

– Тогда зачем говоришь сейчас? – слова вырвались прежде, чем я успела их хорошенько обдумать и понять, хочу ли я знать ответ.

– Потому что другой возможности может не представиться.

– Что произошло на границе? – взволнованно спросила я, заглянув ему в лицо.

На острых скулах короля заходили желваки.

– Кто-то пытался пробить защиту нашего барьера с помощью неизвестной нам магии. Наши библиотекари уже ищут информацию о новой силе, способной влиять на ограждающее заклинание прародителей, но пока их усилия не увенчались успехом.

Кровь застыла у меня в жилах, я открыла рот, но Эллин опередил мой вопрос.

– Не волнуйся. Я укрепил барьер, тебе и жителям Двора ничего не грозит. – Король закинул обе мои руки к себе на шею, а сам обхватил мою талию. – Позволь нам насладиться этим чудесным вечером, а завтра вернемся к насущным проблемам.

Легкая инструментальная музыка, игравшая в зале, изменилась, выводя меня из задумчивости. Нам аплодировали, кто-то даже громко присвистывал.

– Торжественно объявляю бал Зимней Луны открытым, – прогремел Эллин, развернувшись к толпе взбудораженных фейри, он все еще держал меня в объятиях.