— Явиться на зов и пролить свою кровь за господина, если потребуется, — крикнул кто-то из толпы.

— О, как? — с наигранным удивлением воскликнула я. — Как странно. А я думала, вас призывают, чтобы вы проливали чужую кровь. Ошибка, наверное, вкралась в вассальный договор. Я тут на досуге почитала… Очень интересное чтение. И полезное. Всем рекомендую. Там, например, говорилось, что каждый из вас должен подготовить и привести с собой десять пехотинцев. Пять лучников и пять мечников в полном боевом облачении.

— Та вы же не писали, что прям сразу воевать собираетесь!

— А я обязана вам в этом отчитываться? Интересно. Этот пункт в договоре я не заметила. Ну да ладно. Вы и без пехотинцев сила, не так ли? Я вижу здесь столько достойных лиц…

На этот раз дураков, не уловивших сарказм, было меньше, но они нашлись. Заколотили кулаками по бронированным пузикам, загремели плохо закреплёнными кирасами. Я подняла ладонь, требуя тишины.

— Пойдёмте со мной, господа.

Это было тонкое место в моём импровизированном плане. Тонкое и опасное. К счастью, подобной наглости от меня никто не ожидал, поэтому толпа вояк послушно вышла следом за мной во двор и расположилась полукругом перед ступенями. Из боковых дверей тут же выступили стражники, останавливаясь у меня за спиной. Я сразу же почувствовала себя увереннее.

— Итак… Вы пришли сюда, чтобы принести мне вассальную клятву. И? Что дальше?

— Вернуться домой, — выкрикнул кто-то.

— Этого дурака найти, — шепнула я Леоне.

— Воевать? — предположил другой.

— Служить мне! — повысила голос я. — Но кто из вас готов мне служить?! Посмотрите на себя! Толстые животы обжор. Красные носы пьяниц! У некоторых даже оружия нет. Зато другие нацепили на себя столько кружев, что столичные куртизанки бы удавились от зависти. И вы хотите сказать, что вы — воины?!

Толпа недовольно загудела. Но меня не так-то просто было смутить. Два десятка арбалетчиков на стенах очень повышают уверенность в собственных силах, знаете ли.

— Мне нужны воины. А не толстые бабы. И каждому из вас придётся доказать, что он достоин быть моим воином. В поединке с моим сотником. Устроим небольшой турнир, господа?

Леона успела подсуетиться, и у меня за спиной возникло алое кресло, которое оперативно вытащили из парадной залы на крыльцо. Я с удовольствием уселась, положив бесполезный меч на колени. Всё-таки не так-то просто стоять в такой тяжеленной сбруе, какую навесили на меня.

Мои слова воякам не понравились, кое-кто даже схватился за оружие.

— Но-но-но, господа, — покачала головой я. — Это уже даже не смешно.

И картинно щёлкнула пальцами в воздухе. Знак мы с сотником не оговаривали, но он понял меня предельно верно: два десятка стражников со взведёнными арбалетами показались над кромками стен, как размноженная ксероксом Немезида.

— Есть желающие превратиться в ёжиков? — спросила я после долгого молчания. Мне никто не ответил. — Желающих нет. Очень хорошо. Хоть чувство самосохранения у вас осталось. Не знаю уж, насколько это хорошая черта для воина. Но за неимением других…

Я смотрела на незнакомые лица и машинально гладила лезвие церемониального меча. Слава богу, тот был тупым, иначе, задумавшись, я точно осталась бы без пальцев. Дилемма вырисовывалась нешуточная. Знать бы заранее, что большая часть этих вояк уже давно забыла, что такое война, я бы вызывала их в замок мелкими партиями. И попросту гнала бы прочь, отказавшись заключать вассальный договор. Ну, может быть, пришлось бы выплатить небольшую компенсацию, чтобы не восстановить против себя вообще всех.

Но по незнанию я призвала всех. Такие, с позволения сказать, вояки были мне совершенно не нужны. Воинские навыки давно утонули в пучине лени и возлияний, а вот самомнения имелся вагон и маленькая тележка. Их надо было гнать в три шеи. Но куда прогонишь двадцать вооружённых обормотов разом? Как бы не получить еще одну банду разбойников в дополнение к уже имеющимся. Не говоря уже о том, что они и вовсе могут взбунтоваться. Воинов-то у меня в замке немногим больше этих двух десятков.

В результате моей непредусмотрительности все мы оказались в патовой ситуации. Я могла себя чувствовать в безопасности ровно до тех пор, пока на стенах стоят арбалетчики. Но не держать же вечно одних на стенах, а других во дворе?!

Я покосилась в сторону в поисках Леоны, но той почему-то не оказалось на месте. Скрипнув зубами, я поднялась.

— Ну, так что будем делать, господа? — как можно более спокойно проговорила я. — Вы были воинами моего отца. Он ценил вас, раз позволил вам жить на своей земле. Но с тех пор много воды утекло. Не думаю, что мой отец был бы в восторге, если бы увидел такое…

Я сокрушённо покачала головой и демонстративно уставилась в небо в попытке изобразить искреннюю скорбь. На некоторых, похоже, подействовало: глазки стыдливо опустили. Кто-то даже пытался стереть рукавом пятно ржавчины с помятой кирасы.