Покрытые язвами, тонкие руки опустились на плечи солдата.

— Мне стоило предусмотреть это. — Сочувствующе сообщила Гетера. — Я всё чаще теряю связь с реальностью, и способность сочувствовать даже своей почившей семье. Неудивительно, что они искали чьи-то уши, чтобы излить душевные страдания.

— Всё в порядке, — отмахнулся Слепец, закидывая в рот остатки подорожника. — Я иду спать.

С этими словами он покинул нас, скрывшись в недрах горы.

— Почему он снова начал видеть? — Сведя брови, спросил Вожак, глядя ему вслед.

— Он и не переставал, — объяснила Гетера. — Наоборот, он обрёл истинное видение. Просто сознанию нужно было время, чтобы освоиться с этой силой. А для этого иногда нужно потерять весь былой опыт, что с ним и происходило все предыдущие дни. Оказавшись в опасности, сознание наконец проявило новые свойства.

— Но как ему удалось получить эту силу?

— Так же, как и вам, — проговорила ведьма тоном уставшего лектора.

Взяв Вожака за руку, она прислонила её к трещине на черепе, сквозь которую проглядывал его мозг:

— Очевидно же! Он просто умер.

«И я живу, как в бреду, Я просто пытаюсь быть…»— the Uchpochmuck, "Lightbulbs"

Во всех моих жизнях хватало места бессонным ночам, но та ночь, проведённая в глубине пещеры, среди множества причудливых форм сталактитов, остаётся самой длинной за всё время моего существования. Под звук капающей воды, мы с Вожаком ходили от одного соляного нароста к другому, внимая рассказу Гетеры. Время от времени, в паузах между вопросами и ответами, можно было услышать еле различимый стон, исходящий от глыб, формой напоминающих людей.

Казалось, что пещере нет конца, и чем дальше мы уходили во мрак, освещая себе путь огнём, исходившим от рук ведьмы, тем ярче становилось наше понимание происходящих вокруг нас вещей.

Возраст женщины, сопровождавшей нас, насчитывал уже более двух тысяч лет. Она утверждала, что ранее людей, подобных ей, было значительно больше. Ведьма рассказывала о городах и народах, давно канувших в лету. Она поведала, что когда-то люди почитали множество богов, и относились к ведьмам и колдунам, как к неотъемлемой части их собственного мира, а не кидались истреблять их, под воздействием ужаса, навеянных глупыми суевериями. Она говорила о времени, где не было нужды в компромиссах и сделках с совестью. О мире, свободном от последствий.

— Мой разум затуманивается, — призналась Гетера, — проклятье действует на меня с возрастающей силой.

Сотни тысяч мелких существ населяли тело ведьмы. Она не знала, откуда они явились в наш мир, и уже плохо помнила момент, когда они проникли в глубины её вен.

— Начало этих тварей, — тайна. Неизвестно, откуда и как они пришли сюда. Они не могут познать себя, и потому ищут разум, с которым смогут взаимодействовать. Когда разум найден, открывается потенциал, управляемый сознанием.

Они прогрызли внутри её мозга множество ходов. По словам Гетеры, некоторые участки этого органа состоят исключительно из скоплений этих тварей.

— Тлееды. Так мы их называем.

Не смотря на кажущийся выгодным симбиоз, деятельность паразитов всегда была направлена на подчинение сознания, из-за чего первым правилом всех носителей было оставаться бдительным и сохранять человечность. Мы можем жить очень долго за счёт быстрой сменяемости поколений тлеедов. Они действуют как одно целое, и подчиняются, в первую очередь, сознанию носителя. Поэтому, при необходимости, они жертвуют отдельные единицы колонии на восстановление целостности тела. Так что мы не стареем очень долго.

Однако, самими носителями было замечено, что каждое следующее поколение тлеедов было незначительно слабее предыдущего. Процесс деградации чрезвычайно медленный, поэтому разница видна только в масштабе одной-двух тысяч лет.

— Раньше я могла менять своё тело и материю вокруг меня силой одного только сознания. Теперь мне приходится щёлкать пальцами, чтобы рассечь камень надвое. Мои тлееды достались мне от матери, а ей от носителя с востока, которого я никогда не увидела. Моя мать могла взглядом заставить засохнуть двухсотлетний дубовый лес, в наказание царю, посмевшего посмеяться над ней, а тот эскулап, что случайно заразил её, проводя процедуру кровопускания, мог так же просто вернуть этот лес к жизни, и пойти гулять по луне, ради забавы. Очевидно тлееды теряют свою мощь, когда долго находятся в одном и том же мире. Представляю, что станет с последующими поколениями. Хорошо, если они смогут перемещать своё тело дальше, чем на двести шагов, и их телепатии хватит хотя бы для открывания двери.

Не смотря на явную озабоченность деградацией паразитов, Гетера сохраняла отчуждённое спокойствие.

— Все умирают. В этом нет ничего страшного. Я была мертва с момента сотворения мира и до своего рождения. Люди умирают, когда засыпают так крепко, что не видят даже снов. Где в этот момент находится их сознание? Оно перестаёт течь, перестаёт существовать как явление. Когда мозг достаточно отдохнёт, он снова запустит процесс, обернув его в хранящиеся воспоминания. Каждую ночь человек умирает и возвращается к жизни. Поэтому носители не спят и остаются в сознании даже на грани полного разрушения тела. Тлееды просто не позволяют потоку прерваться. Даже смерть не всегда является спасением.