– Лунное затмение. Скоро и вовсе поглотит тьма ночное светило. Ты видишь в этом предзнаменование для себя?

– Я… Что? – он не мог собраться с мыслями, не знал, что сказать. – Не знаю... Я искал тебя. У меня есть просьба, прошу, выслушай! – его голос дрожал.

Лэни хотел подойти ещё ближе, но понял, что не может пошевелиться.

– Выслушай! – ему казалось, что Смерть сейчас уйдёт, и это чувство мешало ему озвучить своё желание, но Смерть, высокая, спокойная, холодная, всё так же стояла перед ним. – Прошу…

– Нет, – она не перебила его, просто Лэни не смог договорить, дыхание его сбилось, – я не сниму с тебя проклятие, но ты не зря искал меня, ты привёл сюда девушку, которая не по моей воле стала моим Предвестником. И за то, что Скери здесь, я и явилась тебе лично, – она протянула к нему руку, коснулась его щеки. – Ты должен был погибнуть в этот день, только не здесь. Но знаю точно, что та смерть была бы мучительней, нежели эта, – и, договорив, Смерть ушла.

Папоротник был синим от инея, который утром превратится в росу, россыпью звёзд сияющую под солнечным светом.

***

Майк и Скери искали Лэни до полудня. Они звали его, бродили по округе, но парень словно испарился. Тогда они решили пойти дальше, надеясь, что он ушёл слишком далеко и теперь идёт к ним на встречу.

Внимание их привлекли низкие блестящие от росы папоротки, среди которых огненным пятном выделялись волосы Лэни.

– Лэни! – Майк бросился к другу. – Как ты, что с тобой?! Очнись! – он опустился рядом с ним, перевернул его на спину, приподнял и оцепенел, когда понял, что его друг уже давно не дышит…

Скери с трудом сдерживала слёзы. Майк повернулся к ней, он посмотрел на неё диким взглядом и тихим, убитым голосом проговорил:

– Прости, я дальше не пойду…

– Хорошо, понимаю, – слёзы хлынули из её глаз и она, вытирая их, убежала.

Скери не могла поверить, что больше не увидит Лэни, его улыбки и тёмно-рыжих волос, не услышит его шуточек и ворчанья. Ей было страшно от мысли, что вечером он был рядом с ними, а теперь его нет. Скери успела привыкнуть к нему, она так многое узнала о нём, и вот, он умер!

Она шла и шла, Скери понимала, что Майк не догонит её, да и не ждала этого. Ей было страшно оставаться одной, но встретиться с Майком было страшнее. Сейчас она для него напоминание о Смерти и гибели Лэни. Скери знала, что больше не увидит Майка. Да может оно и к лучшему, решила девушка.

– Стой, – Скери словно врезалась в невидимую стену, немного постояла, а потом обернулась на голос. – Ни к чему тебе продолжать путь к Полю мёртвых. Ты шла ко мне, я пришла к тебе.

Смерть подошла к девушке, стёрла с её щеки слезу и вложила ей в руки меч.

– Вот тебе ответ на твою просьбу, – сказала Смерть, прежде чем исчезнуть, – что это значит, ты поймёшь позже.

Скери осталась одна. Волосы тяжёлыми прядями, цвета белого золота, ниспадали с её плеч. Серебряные глаза стали неподвижны и холодны, как лёд. Даже кожа её изменилась, теперь она была тонкой, и настолько чистой, что казалась прозрачной. Меч в руке Скери был лёгок, или же просто рука её приобрела твёрдость стали? Девушка не слышала биения своего сердца, собственного дыхания, да и все звуки на какое-то время исчезли, лишь тихий голос Смерти всё ещё звучал в воздухе:

Закат расплавил крыши, пронзил насквозь дома. И ничего тебе не оставил, всё накалил докрасна. И никого, улицы пусты, дороги размыты недавним дождём. А ты идёшь, тебе не до ноши своей. Ты думаешь о мире и о том, что когда-нибудь умрёшь. А здесь и сейчас не для тебя. Не принимаешь настоящего черед. Реальности нет. Нет, не до конца, ты окунулась во временной водоворот.

Замок Вэриата остался без хозяина, но отсутствие тёмного властелина отнюдь не сделало замок светлей, да ещё сгущающиеся сумерки придавали ему мрачный, тоскливый, одинокий вид.

Внутри тоже не стало спокойнее, напротив, создавалось впечатление, что отсутствие хозяина замка всех пугало, ведь стало ещё тише и тревожнее, чем было при нём. Слуги, всё так же старающиеся не показываться на глаза Онар, со страхом ожидали возвращения своего господина.

Онар стояла у окна и взглядом провожала солнце, а точнее его прощальное зарево, стремительно таявшее под тенью крыла приближающейся ночи.

На белом платье царевны плясали отблески зажженных в комнате свечей. Волосы Онар собрала в высокую причёску. Заколки, слегка впившиеся в голову царевны, сияли серебром.