Шрифт:
Идти становилось трудней, подол платья под накидкой путался в ногах, болело плечо и нога, а ладонь была липкой от крови. Онар с ужасом подумала о том, что те, кто её будут искать, наверняка учуют кровь!
Когда Онар дошла до огромного валуна, заросшего тысячелистником и ещё какими-то неизвестными ей травами, она скинула с себя плащ, а потом начала расшнуровывать платье.
Стыдливый румянец расцвёл на её щеках, а глаза защипало от слёз. Онар снимала платье, почему-то неотрывно глядя в лужу, в которой отражалось ночное небо.
«Разве недавно шёл дождь?», – как-то отстраненно подумала она и спрятала платье за одним из камней, которых здесь было множество. За каждым их них Онар мерещились чудища и дикие звери, но то были всего лишь тени.
По ровной нежной коже царевны скользил лунный луч. Волосы Онар стянула в тугой жгут, закрутила их и больно, но зато туго, заколола на затылке. Присев у лужи, царевна с брезгливым видом измазала себя грязью и даже босыми ногами прошлась по мутной, прохладной воде.
Платье она не надела, только плотно завернулась в накидку и, надеясь, что хоть немного перебила грязью свой запах, продолжила идти.
Онар всё своё внимание направила на то, чтобы не поскользнуться на траве. Даже боль её ушла на второй план, несмотря на то, что все чувства царевны, казалось, обострились. Любой шорох, каждая тень, завывание то ли ветра, то ли животного, заставляли её вздрагивать и искать укрытие. Один раз, когда Онар показалось, что слышит погоню, она забилась в трещину в земле, из которой потом с трудом выбралась.
«Потеряться в горах, сгинуть в лапах дикого зверя, быть пойманной слугами тьмы, разве лучше это заточения у короля Нижнего мира? Но, нет, я не жалею, что сбежала, мне просто страшно! Кто-нибудь, хоть кто-то, помогите! Что мне делать? Куда идти?!» – Онар охватила паника, она стала метаться из стороны в сторону, заколка соскользнула с её волос и их золотые пряди запутались в ветвях шиповника. Ей показалось, что её кто-то схватил. Онар, рванувшись и оставив несколько прядей на колючках растения, оступилась и скатилась вниз. От удара об покосившееся деревце, Онар потеряла сознание.
Очнулась она от ноющей боли во лбу, потёрла ушибленное место и медленно села.
Видимо, прошло совсем немного времени, ведь луна не поменяла своего положения, и всё так же зловеще зависала над беглянкой, не давая ей скрыться во тьме, освещая её заляпанное грязью лицо и исцарапанные руки.
Онар услышала журчание воды и, пошатываясь, пошла на звук. Она нашла небольшой ручей, ладошкой зачерпнула воду, поднесла её к дрожащим губам. В сумке Онар лежала фляга, но царевне хотелось испить именно с этого искристого ручья, она подумала, что его вода должна быть ледяной, а ей так хотелось прохлады! На своё отражение в ручье она старалась не смотреть, оно было размытым и неясном, а глаз Онар вообще не было видно, и это её пугало.
Она не помнила, как заснула и не знала, почему очнулась на другой стороне ручья. Видимо, Онар перешла его перед тем, как вновь лишилась чувств и до рассвета пролежала в зарослях ракиты.
«Меня не нашли… Я убежала!» – но радость сменилась смятением. Что ей делать дальше? Куда идти? Как скрыться от погони? Нужно было как можно скорее найти ответы на эти вопросы.
Но для начала Онар вновь подошла к ручью. Ей хотелось промыть разбитое колено и ссадину на лбу, она подумала, что поступила необдуманно, когда измазала раненое колено грязью.
Наклонившись к воде, Онар какое-то время всматривалась в своё отражение, а затем закричала и отпрянула назад.
Её будучи некогда небесно голубыми глаза теперь поблекли, потеряли свой цвет и выглядели сплошным светло-серым пятном под длинными ресницами с бельмом на месте зрачков.
О прекрасных глазах осталось только воспоминание. Теперь глаза Онар стали её уродством, так ужасно сочетающимся с чахоточной красотой.
Глава сорок первая
День выдался пасмурным. В Северном лесу было темно и сыро.
Рыцари ночи, собравшиеся на совет у скалы Меер, что полукольцом охватывала небольшой клок земли, были одеты в плащи и накидки с капюшонами, под которыми едва можно было различить их лица, только порой слишком отчётливо сверкали взгляды, да волосы некоторых из членов ордена выбивались им на плечи.
Сегодня не горели костры, не слышалась музыка, в воздухе не витал запах жареного мяса. Совет шёл уже целый день.
Зябко кутаясь в длинную вязаную шаль, поодаль от остальных на стволе поваленного, поросшего мхом дерева, сидела Алия и сосредоточенным взглядом обводила собравшихся.
На скалах, на земле, на чёрных валунах, устроились Рыцари ночи, а на выступе скалы Меер находился Мэл, чей зоркий взор улавливал любое изменение в совете. Вот и сейчас от него не укрылось, как один из членов ордена презрительно усмехнулся.
– Айре, тебе есть, что сказать? – голос вампира прозвучал приглушённо и угрожающе.
Эльфийка, откинув капюшон, вскинула голову. Светло-серые глаза, казавшиеся такими яркими на фоне смуглой кожи и тёмных волос, надменно воззрились на предводителя Рыцарей ночи.