– Не спорь со мной, женщина. Не буди во мне зверя, – хрипя, чуть задыхаясь в неистовой ласке, он придавил её всю. Не мог насытиться провалился в неё снова и снова.

– Я люблю твоего зверя, Алонсо. Дикого, страстного…

Он застонал, зарычал от удовольствия, рухнул рядом с ней.

Завтрак давно остыл. Гренки сокрушались о потеряной свежести. Малина рдела разгорячёнными боками, исходясь соком. Кофейник сиротливо ждал, когда вон те двое, что валяются без сил средь бела дня на кровати, выпьют кофе. И только жгучему солнышку всё это нравилось: оно забавлялось, играя переливами в апельсиновых дольках.

В ожидании, пока её позовут, Элен сидела на краю маленького прудика.

Небольшой фонтанчик в его центре брызгал серебристыми каплями, расплываясь кругами по поверхности. Девушка аккуратно водила прутиком по воде, разгоняя очаровательных рыбок, пёстрых, как конфети.

Вдоль мшистых бортиков торчала пучками водяная трава, на неё то и дело присаживались вёрткие стрекозы.

Элен давно надоело сидеть взаперти в стенах замка, она была рада любому впечатлению. Последние пару дней девушка радовалась каждому мгновению.

Природа, новые знакомства и главное, любимый мужчина рядом. Забывшись, мурлыкала мелодию, что-то из прошлой жизни.

– Какую песню ты поёшь? – старческий голос заставил её вздрогнуть, она выронила прутик:

– Простите, госпожа. Я не успела с вами поздороваться.

На Элен смотрели проницательные глаза подошедшего к ней существа. Этот взгляд привёл её в недоумение. Дама, а это была дама, наполовину человек, наполовину …дракон?

Чешуя на лице, руки полностью в ромбовидных наростах, но с пальцами, да ещё и в кольцах. Изысканная причёска, изумрудное платье, крупные украшения на шее. Элен до неприличия откровенно уставилась на даму, вскочила, не знаю куда деть руки.

– Алонсо, где ты? – старушка поискала глазами племянника, выпустив из внимания тот факт, что он держит её под локоть:

– Ты выбрал красивую мать для моих внуков. У неё серебряные волосы, белая кожа. Она родит северного воина.

Тётя Алонсо пронзительно смотрела в глаза Элен.

– Приноси мне своего сына, деточка. Я благословлю его. Ему нужна будет моя защита.

– Спасибо! –от нахлынувшей благодарности Элен схватила руку его тётушки, прижалась губами.

– Я слышала, у тебя странная судьба, расскажи мне.

– Тётя Мирабелла, давайте зайдём в дом – Алонсо плавно разворачивал тётю за локоток по направлению ко дворцу.

– Я может, плохо вижу, но хорошо слышу. Какая разница где слушать? – строго сказала старушка,: – И не командуй тут!

Она вырвала локоток из рук племянника.

Элен было неловко наблюдать, как сухонькая бабушка наезжает на грозного, властного

эгоиста, собственника на всю голову – Алонсо.

Тётя Мирабелла повернулась к Элен:

– Пойдём, дорогая, пить чай с мятой. Ты любишь мяту? Кстати, кто ты, прекрасная девочка?

– Да, госпожа, спасибо.

Элен следовала за Алонсо, которому удалось развернуть тётушку по направлению к дому. Обернувшись к Элен, коротко пояснил:

– Она в прекрасном уме, но память иногда даёт сбои. Бывает, забывает до конца обернуться в человека, как сегодня.

– Что мне делать, Алонсо?

– Почитать и уважать.

– Идём, Элен, – старушка тащила Элен за собой,: – Не удивляйся. Иногда у меня что-выпадает из памяти, но не надолго.

Они направились ко дворцу по дорожке, выложенной мараканской плиткой вдоль пышных клумб.

Многочисленные слуги в жёлтых ливреях пчёлами сновали туда-сюда. Заведённый рой обслуги, вышколенный донельзя, содержал роскошные залы и коридоры в стерильной чистоте. Изящные статуи белого мрамора, бесконечные гирлянды цветов, вычурная мебель придавили Элен своим великолепием.

Войдя в гостинную тётя Мирабелла уселась в кресло:

– Алонсо, дракоша, дай мне портсигар.

"Дракоша" послушно подал портсигар. Старушка затянулась от огонька, предложенного дворецким, выскочившим, как чёрт из табакерки откуда-то из-за шторы.

– Закуришь? – тетя протянула портсигар Элен.

– Спасибо, нет. Я не курю.

– Ничего, поживёшь в банке с нашими паучихами, закуришь. – бабуся гортанно засмеялась, закашлялась, её лицо заволокло дымом.